Я не вру. Недоброжелатели упрекают меня в скоротечности связей, и совершенно безосновательно! Если женщина мне нравится, я могу долго быть постоянным. Очень долго. И три, и пять дней… Да что там, даже неделю! Я очень люблю фразу, которую как-то сказала мне работница загса: «Они познакомились ранней весной и любили друг друга до глубокой… осени».

Юлия верит мне и потому спокойно засыпает. Я нахожу в мини-баре бутылку старого «Талискера», выхожу на заплетенный плющом балкон, облокачиваюсь на перила и застываю неподвижно – голый, со стаканом шотландского виски в руке. Неспешно прихлебываю ароматную обжигающую жидкость, смотрю на бледную полную луну, напоминающую круг голландского сыра, на пустынную улицу, обсаженную дурманяще пахнущим кустарником… Хорошо, красиво, спокойно…

Я много езжу по миру, очень много. Чаще всего этот мир оказывается намного теплее и уютнее серой московской зимы. Италия, Австрия, США, Аргентина… Борсхана – там вообще жара, и там меня чуть не сожрали, в прямом смысле этого слова. Но во всех этих теплых и жарких странах мне холодно. Зима – она у меня в сердце[11]. Круглый год. Где бы я ни был. Мороз. Лед. На пляже в Малибу – мороз. Пески Сахары – ледяная крошка. В сауне с длинноногими красавицами, как… как в ледяной проруби с полярными акулами! Двусмысленные взгляды. Многозначительные шепоты. Внимательные уши. Опасные движения. Цепкие хищные пальцы. Всюду, всюду. Никуда не деться, не убежать. Это издержки профессии, об этом меня предупреждали еще в «сотой школе». Да я и не жалуюсь…

Но сегодня, сейчас, я почувствовал наконец: отпустило! Растаяло! Значит, я и правда в отпуске? Как здорово!

Неожиданно хлопает дверь телефонной будки в конце квартала. Темный силуэт уверенно движется в мою сторону. Осторожный звук шагов не разбудит никого в эту волшебную ночь… Наверное, это тоже счастливый влюбленный… Силуэт поворачивает к нашей вилле и попадает в круг света от фонаря. Я отступаю в тень.

Алекс!

В голове моей на какой-то миг опять все смешалось. Но на этот раз алкоголь тут ни при чем.

Зачем ему понадобилось звонить среди ночи? И почему он не воспользовался телефоном в номере? Может, не хотел разговаривать с женой при Кристине? Вполне возможно… Кстати, почему у него нет сотового телефона? Правда, его нет и у меня… Потому что мобильник – это пригретый на груди предатель: он выдаст твое местоположение, поможет отследить все передвижения и контакты, прослушать разговоры… Но это евангелие шпионов, нормальные люди о таких вещах не задумываются… А мне надо вести себя как нормальный человек и выкинуть из головы всю эту чепуху!

Я вернулся в постель. Юлия что-то промурлыкала и обняла меня за плечи. Я отодвинулся. Что за фамильярность… Мы еще не настолько близко знакомы…

Заснул я очень быстро. Как, впрочем, и всегда.

7 августа 2011 г. День

Среднесибирское плоскогорье

Самолет, летящий со скоростью девятьсот километров в час на большой высоте, кажется точкой, которая неторопливо передвигается из одного края неба в другой. Объект, летящий с той же скоростью на высоте сорок метров (уровень крыши типовой двенадцатиэтажки), даже разглядеть с земли трудно. Это просто размытая черта в воздухе. Ураган. Дикий вой. Лопающиеся барабанные перепонки. Ломающиеся ветки деревьев, осыпающиеся листья и хвоя. Разлетающийся в стороны шифер с крыш сельских домов. Тучи мусора и песка, которые закручиваются в воздухе наподобие торнадо…