Фло, сидевшая спиной к экрану, передвинула стул. Диктор после краткого обзора новостей перешел к их подробному изложению. Последним в списке было загадочное происшествие в Ницце.
— Это не должно отвлекать нас от еды, — заметил Рене. — Попробуй паштет. Совсем неплохой. Фло, сделай небольшое усилие.
— Подожди, — пробормотала Фло. — Потом…
Фло сидела неподвижно, облокотившись на стол и повернувшись к экрану, а он взял еще один ломтик паштета. В телевизионном репортаже речь шла об операции «Примула», показывали жандармов, полицейских на мотоциклах и снятую с вертолета дорогу, на которой виднелись пятнышки машин, теснившихся как кровяные шарики в артерии. Диктор скучно перечислял места заторов. Появился крупный план с картой на стене, в центре управления зажигались огоньки, вырисовывая маршруты объездных путей. К северу от Лиона образовалась пробка на несколько километров. Выступил министр. Рене продолжал есть, но облегчение не наступало. У него сжимало грудь.
— Фло… Я, может быть, попрошу тебя повести немного машину… вечером.
Она, не отвечая, кивнула головой. Официантка принесла форель. Папа отправился в свою резиденцию Кастель Гандольфо… Брежнев отдыхает на Черном море… В августе повышение стоимости жизни не превысит 0,5 процента…
— Фло, малышка… Форель остынет…
«Преступление в Ницце…»
Рене положил на стол нож и вилку. Показался вход в «Бристоль». Потом гараж, в нем «вольво», камера обошла его кругом. Кадры сопровождались стандартным комментарием. Затем на экране крупным планом возникло лицо человека, которого представили как дивизионного комиссара. Он начал говорить.
«Жертва убита выстрелом из пистолета крупного калибра. По неизвестным нам пока причинам преступники увезли тело. Подозрения падают на мужчину и женщину, которые остановились в гостинице вчера вечером и уехали, когда жертва как раз ставила в гараж машину. Они записывались под вымышленной фамилией и указали вымышленный адрес. Они уехали на белом „Ситроене-ДС“, который сейчас активно разыскивается…»
Сморщив лоб, Флоранс пыталась понять. Люди в ресторане притихли. Рене уже понял все. Истина, как острая струя, пронзила его мозг.
«Дело это может получить большой резонанс, поскольку есть основания предполагать, что жертвой стало хорошо известное в мире журналистики лицо…»
Рене покрылся потом. Флоранс с мертвенно-бледным лицом повернулась к нему.
— Он хочет сказать?..
— Да.
Взял ее руку и сильно сжал.
— Фло… Прошу тебя… Держись… Никто не должен догадаться…
Какое-то время они сидели не двигаясь, с искаженными лицами, перед кусками рыбы, медленно застывавшими в соусе. Мир потерял реальность, шумы доносились откуда-то издалека. Где-то играла музыка, говорившая о любви. Они тупо смотрели на свои белые сплетенные руки, лежавшие на столе, как посторонние предметы из мрамора.
— Значит… он там?.. — произнесла Флоранс чужим голосом.
— Да.
Подошла заинтригованная официантка.
— Мадам плохо себя чувствует, — сказал Рене. — Пожалуйста, отмените заказ и подайте два кофе… на террасе.
Рене немного помолчал, затем вернулся к разговору: