Грей посмотрел ей вслед. Его грудь еще хранила отпечаток ее не затянутого в корсет бюста. Постояв так, он тряхнул головой и нагнулся взять свечу, которую она оставила для него на лестнице.

Вся усталость минувшего дня навалилась на него, как груз крупной картечи. Скорее бы отыскать свою комнату в этом каменном лабиринте, подумал он, зевнув во весь рот. Надо было, пожалуй, попросить княгиню, чтобы показала ему дорогу.

Он двинулся обратно по коридору. Огонек свечи казался маленьким и жалким среди непроглядной тьмы замка Ловенштейн. Лишь увидев при слабом свете лужицу на полу, Грей подумал: а ведь кто-то должен был открыть ставни изнутри.

Дойдя до верха главной лестницы, он увидел, что по ней поднимается Стефан фон Намцен. Капитан слегка раскраснелся от крепких напитков, но способности трезво мыслить не утратил и выслушал отчет Грея о недавних событиях со вниманием.

— Dreckskerle! — выругался он, плюнув на пол. — Вы сказали, что слуги пошли искать — но думаете, что они ничего не найдут?

— Возможно, они найдут няньку. Но злодей должен был иметь сообщника в доме. Злодей или злодейка. Мальчик говорит, что он видел ведьму.

— Да, понимаю. — Фон Намцен сжал руку в кулак и снова разжал. — Поговорю, пожалуй, с княгиней. И поставлю своих людей охранять дом. Если преступник внутри, он от нас не уйдет.

— Уверен, что княгиня будет вам благодарна. Утром я должен отвезти покойного Боджера в его полк. Да, кстати… — Он поделился с фон Намценом соображениями сэра Питера, и немец, небрежно махнув рукой, дал согласие.

— Не хотите ли передать что-нибудь своим людям у моста? — спросил Грей. — Я все равно еду в ту сторону. — Полк Боджера стоял на севере, между городом и рекой, а мост в нескольких милях от британского лагеря обороняла артиллерийская батарея, которой командовал Стефан.

Фон Намцен задумчиво нахмурился и кивнул.

— Да. Будет лучше, если об этом они узнают по служебной линии. — Стефан отвел глаза в сторону, и Грей понял, что он имеет в виду суккуба.

— Это верно. Слухов по возможности следует избегать, — сказал он, чтобы избавить Стефана от смущения. — Раз уж речь об этом… вы думаете, герр Бломберг позволит выкопать гроб своей матери?

Широкое лицо Стефана расплылось в улыбке.

— Э, нет. Скорее он даст проткнуть собственное сердце этим железным прутом. Но хорошо бы поскорее найти того, кто вытворяет эти штуки, — он вновь посерьезнел, — и положить им конец.

Грей видел, что Стефан тоже устал. Они постояли еще немного, слушая стук дождя и чувствуя холод кладбища, пронизавший их до костей.

— Будьте осторожны, Джон, — сказал Стефан, внезапно стиснув Грея за плечо. Не успел англичанин опомниться, Стефан прижал его к себе, поцеловал в губы, добавил «Gute Nacht»[3] и пошел к себе.

Грей закрыл дверь за собой и прислонился к ней, словно за ним гнались. Том Берд, спавший на коврике у камина, сел и захлопал глазами.

— Милорд?

— А ты кого ждал? — Волнения этого вечера настроили Грея на шутливый лад. — Суккуба?

Сон мигом слетел с Тома, и он бросил опасливый взгляд на окно с накрепко запертыми ставнями.