Перепаковав еще раз рюкзак, сделал комплексную зарядку, сходил еще раз облился прохладной водой и, дабы скоротать оставшееся до ночи время, прилег на кровать, да так и не заметил, как уснул.

Вырвали меня из объятий Морфея еще затемно. Впрочем, в эту ночь бог снов и забвения не подарил мне ни одного своего фильма. Ни плохого, ни хорошего, послав простое темное забытье. Только ведь прилег — и уже кто-то осторожно теребит меня за плечо. Кто бы это мог быть? Не сам же Повелевающий мудростью придет поздравлять пришельца из иного мира с наступлением нового дня? Причем только скорым, но еще не наступившим. Зачем, когда можно послать своего то ли слугу, то ли ученика. Впрочем, я тоже сейчас больше рад видеть хоть и обезображенное шрамом, но такое простое лицо юноши, нежели хитрую бородатую морду. И еще юноша знал, как правильно будить таких потенциально опасных товарищей типа меня. Прежде чем трясти, он принес и разложил на столе чрезвычайно вкусно пахнущий завтрак. Разве можно после такого на него как-либо сердиться и тем более желать прибить за нарушение ночного покоя Повелевающего силами? Когда я уже совершил утренний моцион, сделал короткий разминочный комплекс и плотно позавтракал, меня почтил вниманием и сам бородатый хозяин. Выглядел он неважно. Темные круги под глазами и сильная невыспанность наглядно показывали, что тот провел ночь в раздумьях и опасеньях, даже не пообщавшись с подушкой. Может быть, просто не смог уснуть, постоянно ворочаясь и переживая события предыдущего дня, что бывает еще хуже для здоровья. Ну да, получить такой сильный удар по своей привычной и устоявшейся картине мира не каждый день удается. Впрочем, это уже его личные проблемы, меня они касаются постольку поскольку.

— Готов к труду и обороне! — бодро поприветствовал его хмурую рожу.

— Пора идти на встречу с искателями, — не отреагировав на мою подколку, полностью пропустив ее мимо своих ушей, заявил Питс. — Если у тебя все собрано, пойдем, уже самое время.

Закинув на спину изрядно облегченный рюкзак, зашагал за своим проводником по еще темным улицам городка. Заборы и домики — сначала побогаче, примерно такие же, как у Повелевающего, потом пошли попроще, и вообще показались какие-то жалкие лачуги, сбившиеся в большие кучи. И вонь от них шла вполне соответствующая. Как эти люди могут жить в собственном дерьме? Наверное, давно принюхались и теперь просто не замечают. Мы шли от богатого центра к окраинам, где проживали самые низшие сословия местного общества в импровизированных трущобах. Путь окончился около большого длинного строения в два этажа из непонятного материала. Что-то типа армированного травой песчаника, скрепленного глиной вперемешку с навозом и покрытого снаружи белой известкой, если судить по виду, который открывался за отдельными отвалившимися кусками штукатурки. Строение выглядело ветхим, но еще как-то держалось. Это оказался местный трактир для искателей, внутри которого, несмотря на столь раннее время, оказалось достаточно людно. Под потолком «питейного зала» висели не масляные лампы, как можно было ожидать, а круглые яркие плафоны. Успел подумать о присутствии здесь электричества, когда заметил, как подзаряжают такой гаснущий плафон с помощью магии. Немолодой и немного припадающий на одну ногу при ходьбе трактирщик подошел к одному столику с подносом, расставляя тарелки с какой-то снедью перед хмурыми искателями, и заодно протянул руку вверх, в сторону почти погасшего светильника, после чего тот ярко засиял. Питс подвел меня к столику, стоящему в дальнем углу заведения, за которым сидели четверо мужчин разного возраста. Среди них оказался один тот самый опытный искатель, судя по его возрасту, одежде и имеющемуся оружию, а еще трое выглядели совсем молодо. Кивнув опытному искателю, Повелевающий мудростью получил ответный кивок согласия и удалился прочь, оставляя меня наедине с этой компанией.