Юншен фыркнул и скептически приподнял бровь, демонстрируя сдержанный интерес. Вообще, с тех пор, как он слегка оттаял, я исподтишка иногда любовалась богатством его мимики. Это существо с задатками каменного идола одним неуловимым движением век умудряется продемонстрировать целую палитру эмоций.

— Но главное его достоинство, конечно, это глубо-окий кошелек отца. Который он усердно пытается опустошить каждый раз, как этого «красавца» выпускают за порог поместья без сопровождения специально приставленного родственниками слуги-телохранителя, от которого он, подозреваю, периодически просто сбегает. — Я посмотрела, как усердно А-Лей ковыряется в потайном шкафу, и слегка его притормозила: — Шкатулка! Не отвлекайся на то, что тебя не касается, братик. И нечего губы дуть… Так о чем я? — Поправив полы халата и усаживаясь в позу лотоса, я продолжила: — Молодого господина Лу знают во всех игорных домах и борделях как завсегдатая в белой маске. Эти сведения мне дорого стоили, тайну своих клиентов дельцы хранили свято. Почти. Если бы не удачное стечение обстоятельств…

Лицо заклинателя снова без слов нарисовало сначала пренебрежительное презрение к беспутному сыну семейства Лу, а потом явное неодобрение моего вмешательства в какие-то «стечения обстоятельств».

— Уже четыре раза молодой господин Лу устраивал в радужных и весенних заведениях погром и более десятка — одалживал у сомнительных личностей огромные суммы на развлечения. Только тяжелая рука старого господина Лу удерживает на плаву этот клан, причем не всегда мирными способами. И это я сейчас не про отбитый зад наследника говорю, в семействе Лу дитятко даже не пороли ни разу, а зря. Я про пару трупов слишком наглых кредиторов, что узнали лишнего и попробовали подзаработать дополнительно — шантажом.

— Мерзость, — прозвучало емко и спокойно, но в то же время очень показательно. Может, чуть позже попросить Юншена обучить меня еще и элегантной... Эм, даже не знаю, как это назвать. Маске? Искусству поддержания беседы?

— Ага, согласна… Пчхи! Ну елки вам под палку… — В нос попал слишком резкий запах с улицы. Кажется, какая-то дрянь опять зажгла рядом с нашим домом ароматическую палочку, да еще и с запахом лилий — самую резкую и вонючую. И я даже знаю, какая именно дрянь… Не зря же служанка Лисянь из наших кустов сутками не вылезает. Правда, теперь она сидит не возле самого дома, а за забором Жасминовых Садов, но запах все равно такой сильный.

— Не ругайся неведомыми словами, ученица. Пусть их содержание многим и непонятно, но посыл слишком уж очевиден. — Он на секунду прикрыл глаза, о чем-то размышляя и принюхиваясь. Явно почувствовал благовония, но в отличие от меня небожитель прекрасно контролировал собственных нюх. Даже завидно.

Внезапно он встрепенулся, замечая, как я вытираю струйку крови под носом:

— Подойди ближе. Я, кажется, понял, в чем дело.

Господи, да я с ним обниматься готова, кажется, круглыми сутками. Он единственный в этом мире все еще приятно пахнет. А то даже от собственного брата хочется держаться на расстоянии, особенно после его вечерней трапезы с чесночными булочками.