— Может, если я еще раз спокойно посмотрю, — предложил я, и Михаил не стал меня останавливать. Наоборот, остался снаружи, терзая в пальцах сигарету. Воспользовавшись ситуацией, я быстро сунул окровавленный кусок себе в карман и только после этого огляделся. Смотреть на кровь и нечистоты было противно, так что я пробежал глазами по остальным поверхностям.

Операционный стол с разделанной псиной. Тумбочка, прикаченная сверху. Лампа. Две застеленных скамейки, на одной из которых лежал едва дышавший Сергей…

— А для кого приготовлена вторая скамейка? — осторожно спросил я.

— Что? — не сразу понял меня Михаил, заходя обратно в лазарет. Я заметил, что так и не подожженная сигарета была безжалостно засунута обратно в карман. — На второй койке должен был Боря лежать. Где его тело?

— Может, это он повинен в… — я замолк на полуслове под гневным взглядом начальника станции.

— Ты в своем уме? Ему только хуже становилось. Или ты про эти ваши дурацкие страшилки? Зомби и прочее? — почти презрительно спросил старлей. — Не мели чепухи. Не бывает ничего подобного. А если бы и произошло — посмотри на Сергея, он плотом лежит. Нет. Тот, кто напал на Лизу, утащил тело Бори. Надо собраться.

Михаил легонько хлопнул себя по щеке и выпрямился, будто позвоночник ему заменили на стальной лом. Решительно выйдя из лазарета, он откинул шторку и направился к крохотной группе отобранных, на которых оставались следы крови.

— Послушайте, я не понимаю, почему нас задержали, — попробовал возразить один из мужчин, обнимающий всхлипывающую девушку с каштановыми волосами. За масками и лохмами лица ее было не разглядеть. Но, судя по фиолетовым кругам под глазами, оба последнее время спали не очень. Впрочем, а кто мог выспаться в этом кошмаре?

— Вас задержали, потому что на вас обоих есть следы крови, — жестко ответил Михаил.

— Это какая-то ошибка. Может, одежда запачкалась, но мы здесь уже больше суток, и это неудивительно, — попробовал возразить мужчина. — У моей жены заканчиваются лекарства от депрессии и нам очень нужно попасть домой.

— Нам всем нужно попасть домой, но что-то я не вижу у вас на пальце кольца, — заметил начальник станции. — Как и у нее. Но ваша личная жизнь меня пока слабо интересует. Ваша одежда в каплях и брызгах крови. При этом весьма явных. И летели они только с одной стороны — сбоку. Так что я спрошу еще раз — где вы запачкались?

— Послушайте, мы ничего такого не делали, — залепетал мужчина. — Честное слово! Послушно ждали и спали у тепловой пушки, как и все. Если хотите, я помогу с разбором завалов. Но мы и в самом деле ничего противозаконного не делали.

— Еще раз, где вы запачкались? — с напором спросил Михаил.

— Не знаю! — почти в истерике выкрикнул мужчина, горбясь все сильнее.

— Постойте, может, они и в самом деле не в курсе? — спросил я, подходя ближе. Михаил вновь гневно на меня зыркнул, но я лишь шагнул ближе. — Чем без толку спрашивать об одном и том же, не лучше ли осмотреть станцию? Мест, где можно спрятать тело не так много. Если этот некто стащил Бориса — вряд ли он ушел далеко.