Выезжал тогда Перун да во чистое полюшко. Выезжал он на холм на окатистый, да на тот холм окатистый и угористый.
И увидел: с восточной сторонушки едет Тарх Дажьбог на коне златогривом.
Съехались тогда сын с отцом, Тарх Дажьбог с Перуном Сварожичем, в чистом полюшке Сарачинском. И решили друг у друга сведать силу. И когда они боролись-братались, Мать Сыра Земля под ними колебалась. И дубравушки тёмные приклонялись, и по синим морям-океанам расходились волны великие.
И тогда сошли боги с коней, стали биться-бороться врукопашную. Обернулся Перун Сварожич в Орла сизокрылого, а Дажьбог тогда перекинулся Львом. Стал тут Лев когтить Орла сизокрылого. И ослаб Перун Громовержец, и упал на Матушку Землю.
— Ты скажи, бог могучий, как имя твоё. Назови своё имя-отчество, — так сказал Дажьбог поединщику.
— Я явился из Ирия светлого, я Перун Громовержец, Сварога сын.
Тут сказал Перуну младой Дажьбог:
— Ты прости меня за такую вину! Встань, Перун — родимый мой батюшка!
Помирились тут они, побратались… И вскочили боги на своих коней, прянули над полями чистыми, полетели по небушку синему. И явилися к матушке Роси.
Молвил тогда удалой Дажьбог:
— Ой ты, Рось — родимая матушка! Отпусти меня к Алатырским горам ко Перуну — батюшке родному. Дай святое мне благословение.
И русалка Рось тогда Дажьбога отпустила и с отцом в дороженьку благословила.
Попрощался Дажьбог с Росью-матушкой и умчался к светлому Ирию…
Сказ о первой жене Дажьбога Златогорке и о рождении Коляды
Солнце-царь Дажьбог был велик и славен удалью своею и молодечеством. И полагал он в гордости своей, что он всех сильней в целом свете.
Но вскоре убедился он, что на всякую силу найдётся большая, а истинно славен лишь тот, кто владеет своими желаньями и страстями.
Как-то летел Дажьбог сын Перунович ясным Соколом в поднебесье. И увидел он: в чистом поле едет поляница-наездница. И где ступит её конь копытом, там озёра являются и водой наполняются…
Едет в полюшке богатырка, а сама-то спит крепко-накрепко, свесив ниже плеч буйну голову. И то была Златогорушка Майя, славная дочь Святогора. Шлем Златогорки в облака упирался, златы косы огнём разливались…
Тарх Дажьбог слетел соколом с небосвода и обернулся вновь витязем. И подъехал он к полянице, и ударил её палицей булатной, да так, что содрогнулась поднебесная. Стаи птиц поднялись, рыба во морях расплескалась. Но та и не заметила, лишь отмахнулася, как от мухи, мешающей спать.
Изумился тогда Тарх Дажьбог… И подъехал ещё раз, и вновь ударил так, что горушки порастрескались, разбежались по лесам звери хищные, выползли из нор змеи лютые. Но та лишь головой мотнула — что, мол, тут за слепни кусаются…
И в третий раз ударил Дажьбог со всей силушки. Тут столб, что небо держал, зашатался, лодка Ясна Месяца воды зачерпнула, а колесница Солнца Красного выскочила из колеи…
И Златогорушка Майя проснулась… Подняла она Тарха Дажьбога вместе с конём его и положила в ларчик хрустальный. А ларчик ключиком заперла и засунула его во кармашек. Каких только безделиц не носят девицы!
И чуть не забыла о сём Златогорка. И долго возила витязя. А как вспомнила, вынула пленника и призвала его к ответу: