И там мы тоже, выходит, разминулись!

Теперь она должна быть дома!

Я рванул к Клубничке, рисуя в голове тысячу и один способ наказания за то, что динамила меня, за мои нервы потраченные… И опять поцеловал закрытую дверь!

Ее не было дома! Вечером! И телефон не отвечал!

Я ее до трех ночи караулил, клянусь, как идиот… Просто в машине сидел возле подъезда.

Без толку.

Моя гулящая Клубничка не вернулась домой ночевать…

И лучше никому не знать, что я в тот момент испытывал. Ничего хорошего. Вообще ничего.

И на следующий день тоже, когда узнал, что Васильев ей предоставил день отгула «по семейным обстоятельствам».

Это по каким еще, бля, семейным обстоятельствам?

Я все же воспользовался служебным положением и выяснил, что Катя брала билет до своего родного города. Как раз в то время, когда я, тупым идиотом, подпирал порог ее подъезда, Клубничка летела домой.

И тут еще больше вопросов: почему так срочно? Что-то с ребенком? Что-то с моей дочерью?

От одной этой мысли мне стало херово настолько, что сердце прихватило. Клянусь, я так в могиле окажусь и без помощи Савина! Клубнички хватит!

На весь происходящий кошмар накладывалась работа. Ее никто не отменял, я не мог просто сорваться за Катей в ее город! Ну не мог!

Я даже телефоном на работе не мог пользоваться! Для экстренной связи у меня был специальный код, а все остальное время вместо телефона имелась рация. Техника безопасности, мать ее! Сотрудники Центра могут пользоваться телефонами везде, кроме чистых зон, а сотрудники СБ — нет! Потому что у нас — везде чистая зона!

Только в конце рабочего дня, стоившего мне половины седых волос на лысой башке, я выскочил на улицу и первым делом посмотрел почту. А там информация о том, что Клубничка взяла обратный билет. И даже уже прилетела! Утром!

Облегчение было настолько осязаемым, что даже дышать стало легче. Вернулась! Значит, ничего такого жуткого, и с дочерью все нормально, иначе бы не прилетела так быстро назад.

Остальное — вторично.

А за нервы я спрошу. Обязательно.

Я поехал прямиком к ней домой, потому что Клубничка по-прежнему не отвечала на звонки.

И опять уперся лбом в закрытую дверь.

Это уже становилось смешным.

Я сам становился смешным в своей погоне за женщиной.

Неожиданно я посмотрел на себя и ситуацию со стороны и охерел.

Сутки, практически сутки, я, серьезный мужик тридцати пяти лет от роду, майор, с гребанным иконостасом из боевых наград и не менее здоровенным — взысканий различной степени тяжести, бегаю соленым зайцем за девчонкой, не считающей нужным даже снять трубку и ответить. Девчонка эта просто занимается своими делами, ездит домой, возвращается, потом опять куда-то уезжает… И думать про меня не думает.

А я бегаю.

Упираюсь лбом в закрытые двери.

Идиот.

Кто угодно скажет: «Идиот», и будет, мать его, прав!

Разозлившись на себя, я просто развернулся и свалил от дома Клубнички. Домой. И завалился спать, кстати, мгновенно отрубившись, потому что нервов потратил столько, сколько за всю африканскую гребанную кампанию не пришлось.

Решил, что разберусь с ней утром. Спокойно и с расстановкой. Потому что то, что испытывал за последние сутки, никому не пожелаю испытать.