Как мы уже знаем, для восстановления лидерского потенциала необходима прежде всего активность сознания. Однако только этого недостаточно. В процессе самовосстановления очень велика роль оптимизма и эмпатии. Когда человек с уверенностью смотрит в будущее или искренне заботится о других людях, это стимулирует определенные нейрофизиологические изменения в его мозгу и вызывает секрецию гормонов, способствующих умственному, физическому и душевному обновлению. Оптимизм и эмпатия помогают не падать духом перед лицом трудностей и вызывать у окружающих позитивный эмоциональный отклик. Именно эти чувства – а точнее говоря, переживания, – и есть основа резонансного лидерства.

Когда человек полон оптимизма, он смотрит в будущее с надеждой и верит в то, что сумеет сделать все, что задумал. Оптимизм воодушевляет и приободряет, мобилизует энергию. Мы загораемся желанием идти вперед и чувствуем решимость собрать волю в кулак и приложить все усилия ради достижения цели. Стоит также отметить, что оптимизм – и сопутствующий ему энтузиазм – передаются окружающим. Это мощные стимулы, позволяющие управлять поведением других. Оптимизм – своего рода эмоциональный магнит. Он побуждает людей действовать активно, невзирая на трудности. Оптимистичный настрой лидера помогает сотрудникам видеть за сегодняшними проблемами завтрашние победы. Оптимизм сплачивает коллектив. Он объединяет людей на пути к желанной цели.

Вспомним Нилла: в какой-то момент он утратил оптимизм, но, к счастью, ненадолго. Ситуация в отделе моющих средств выглядела удручающе, и Нилл, а вместе с ним и вся его команда, были на грани отчаяния. Однако срыва не произошло – по двум причинам. Во-первых, руководители компании Unilever не потеряли веры в Нилла. А во-вторых, он сам нашел в себе силы идти дальше: он внушил подчиненным, что надо думать о будущем, и повел их к новым горизонтам. Итак, как же развивались события?

Даже в самые черные для Нилла дни руководство Unilever по-прежнему видело его в роли нового председателя совета директоров. Нилл не ожидал такой чести и был признателен начальству за доверие, ведь он мечтал об этой должности уже не первый год. Но вот в чем беда: когда чувствуешь, что недостоин награды, она теряет для тебя всю сладость. Нилл понимал, что серьезный коммерческий провал – на его совести, и ему было неловко принимать лавровый венок, когда именно он стал виновником столь крупного поражения. Однако то, что в этой ситуации он сумел трезво оценить себя и осознать ответственность перед самим собой, сыграло положительную роль. Нилл пришел к выводу, что новая высокооплачиваемая должность и высокий статус – далеко не все, к чему он должен стремиться.

Обдумывая сложившуюся ситуацию, он начал осознавать, какие просчеты допустил в маркетинговой политике. Наконец-то он смог избавиться от однобокого взгляда на проблему! Из‑за его упорного нежелания отказаться от производства мыла пострадала масса людей (покупатели, коллеги и подчиненные), к тому же это нанесло урон бизнесу. И Нилл решил взять ответственность на себя и остаться руководителем отдела, чтобы полностью исправить положение. Он мог не делать этого – ему предоставлялась возможность выйти из игры без ущерба для себя: спокойно делать карьеру и не заботиться об оставшемся после него пепелище. Но вместо этого Нилл обратился к совету директоров Unilever и попросил позволения остаться на прежней должности – чтобы исправить свои ошибки и подождать, пока все не наладится.