Рядом стоял обычный граммофон с коллекцией пластинок.

Стены набраны из лакированных дощечек какого-то дорого дерева с затейливым рисунком, а потолок затянут белым шелком.

Свет давали не люстры, а изящные плафоны равномерно расположенные по всему потолку.

Дирижабль, чуть дернулся и стал вертикально взлетать. Экскарт, еще никогда не летавший на дирижаблях, невольно подался к небольшому иллюминатору, коих с каждого борта насчитывалось по три штуки и между которыми собственно и были повешены эти не то картины, не то фотографии с бесстыдно обнаженными девушками, но от аппетитных форм коих так трудно было отвести взгляд.

Земля плавно уходила вниз, открывая совершенно потрясающую картину ночного аэродрома заставленного подсвеченными снаружи и светящимися изнутри воздушными кораблями от горизонта, до горизонта.

Заработал паровик раскрутив маршевый винт и дирижабль, чуть развернувшись пошел на северо-восток в сторону столицы империи.

Экскарт не отлипал от иллюминатора до тех пор, пока эта завораживающая картина не скрылась из виду. И его при этом тактично не беспокоили.

— Пойдем, я покажу тебе, где ты будешь обитать, — сказал Рамони инс Лонг, дождавшись, когда парень наконец насмотрится.

— А? Да… Иду…

Экскарт, чей взгляд снова прилип к откровенным картинам, а точнее все же облагороженным фотографиям, когда фотографиям придавали вид картин нанося на них какой-то алхимический состав, послушно последовал за адвокатом, в носовую часть палубы, решившего немного поработать гидом.

Выйдя из зала в общий коридор, они оказались напротив двери. Эта дверь их привела в другой короткий коридор устланный мягким ковром зеленого цвета, с четырьмя дверями расположенных две слева, и по одной справа и впереди.

— Слева за первой дверью находится рабочий кабинет, — открыв соответствующую дверь, сказал адвокат и вошел внутрь, приглашая Экскарта проследовать за собой.

Кабинет как кабинет с одним широким именно окном, а не иллюминатором. Размером только этот кабинет был как вся снимаемая с Кэт комната.

Пол здесь тоже устилал зеленый ковер с затейливым рисунком.

С левой стороны располагался стол с письменными принадлежностями и телефоном для внутренней связи на нем.

У самой стены располагался шкафчик с ящичками. Что-то отдаленно похожее Экскарт видел у механиков, они там хранили различные запчасти, а здесь наверное должны лежать различные документы и все такое прочее.

Справа, под окном стоял столик для посетителей и три стула к нему.

Так же с правой стороны ближе у стены стоял небольшой диванчик с низким журнальным столиком зачем-то со стеклянной столешиной. Видимо кабинет использовался еще для приватных, а не общих встреч, как в центральном зале, где могли появиться кто угодно и когда угодно. Потолок так же оказался затянут белым шелком.

Экскарт ожидал и здесь в личных покоях увидеть фото-картины с голыми девицами, еще более развратные, хотя казалось бы, куда уж больше, но нет, стены оказались девственно чисты. На них висели лишь часы в позолоченной оправе.

«Наверное, чтобы не отвлекало от дел и серьезных переговоров, если вдруг приходится приводить на борт посторонних, — подумал он. — Да и те картины, что в зале вполне могут иметь двойную поверхность со вполне нейтральными сюжетами… а то сложно представить, что гостей сразу поведут в кабинет без предварительной общей прелюдии-общения».