- Ну, ежели вместе чаи пивали... - Борин развел руками.
* * *
Елпатов узнал Косачевского сразу.
- А, господин Пивоваров! Рад, рад, что вспомнили. Присаживайтесь.
Губы его улыбались, но маленькие, глубоко посаженные глаза глядели холодно и настороженно.
- Уже не Пивоваров, - усмехнулся Косачевский.
- И не Семен Семенович, понятно?
- Леонид Борисович.
- Счастлив новому знакомству с вами, Леонид Борисович.
- Надеюсь.
- Да уж чего тут надеяться! Счастлив не счастлив, а деваться некуда... И в какой же вы должности или чине, Леонид Борисович, нынче пребывать изволите? Народный комиссар путей сообщения, к примеру, армией командуете, хотя и без погон генеральских, или финансами по всей России заправляете?
- Помощник председателя Совета московской милиции, - сказал Косачевский, который никогда не терял присущего ему хладнокровия.
- Помощник председателя милиции? Это по-старому вроде бы полицмейстер?
- Не совсем.
- Тогда извините великодушно, что не разобрался. Темный я. В таких материях толка не знаю. Ведь я больше по торговой части мастак, только с аршином да со счетами дружен. Где купить подешевле, где продать подороже, как прибыль получить да убытки стороной обойти, - вот этому обучен. Купец, словом, коммерсант. Для купца же государственные дела, а тем паче полицейские - лес темный: что ни шаг, то колдобина...
Реквизировать небось пришли? - спросил Елпатов. - Ежели так, то с запозданием. Без вас уже постарались. Во всем торговом доме разве что я сам еще не реквизирован. И то потому как от такой реквизиции никакого прибытка новой власти не предвидится. На колбасу и то не пустишь - жилист... Бонэ-то где теперь? Небось тоже на реквизициях поднаторел?
- Нету больше Бонэ, Ермолай Иванович...
Маленькие глазки бывшего главы торгового дома впились в лицо Косачевского.
- Как это нет? Помер, что ли?
- Убит.
Елпатов перекрестился.
- За что ж его? Ведь покойный-то из тех был, что не только делом, но и словом самого последнего подлеца не обидит. Хотя душегубу-то что? Душегуб из-за рубля отцу родному глотку перережет...
Косачевский задал Елпатову несколько вопросов о знакомых Бонэ, а затем спросил о поездках убитого в Ржев.
- В Ржев?! - изумился бывший глава торгового дома.
В его удивлении было что-то показное, нарочитое. Впрочем, Косачевский мог и ошибиться, он слишком мало знал Елпатова.
- Это на ржевских, выходит, подозрение имеете?
Косачевский пропустил вопрос мимо ушей.
- Нас интересуют поездки Бонэ в Ржев, - повторил он.
- Когда же он ездил туда?
- Он там был несколько раз. Впервые, если не ошибаюсь, в 1915 году.
- Ишь ты, в пятнадцатом, на второй год войны... Что-то не припоминаю. По делам торгового дома делать ему там вроде бы было нечего. Он у нас вообще-то больше по заграницам ездил. А в России где? Петербург, Киев, Варшава... Ну, Туркестан, Тифлис...
И снова в интонации собеседника Косачевскому почудилась фальшивинка. Может, Елпатов что-то пытается скрыть? Но зачем?
- Он тогда посещал Ржев вместе с Бурлак-Стрельцовым.
Елпатов задумался.
- И у господина Стрельцова, сколь знаю, никаких надобностей во Ржеве не имелось... Разве что его домыслы с Волосковыми, ведь родом-то они оттуда, из Ржева.