Что служило источником моей регенерации, я не уверен, это мог быть как и лис, так и система. Этот вопрос меня волновал не сильно. Но спокойной жизни мне не дали, и другие дети и даже воспитатели тут совершено ни при чем. Предупреждение системы, которое я воспринял, как тупую шутку оказалось пророческим, да, то самое про комаров. Эти мелкие кровососы, я не о детях, а о комарах, в первые ночи весны меня чуть живьём не съели. В госпитале стояла специальная защита от насекомых, а в приюте никто не собирался тратить на такую роскошь деньги. Из-за чьей-то жадности, я был вынужден закупоривать окна, и несколько часов перед сном истреблять всех комаров, которые успели залететь в комнату.
Из моих воспоминаний меня вернул крик одного из воспитателей.
— Проваливай уже отсюда, демон. — И выдал пинок для ускорения.
Ничего, я не злопамятный, отомщу и забуду, что отомстил, и буду мстить дальше. Видно, не судьба, а я так хотел, как все, получить задание типа, дойти до дома и не сдохнуть в пути, и естественно получить парочку незаменимых умений по пути. Эх, придётся дожидаться запуска системы на новом месте жительства. И, судя по взгляду воспитателя, если я в течение пяти секунд не уйду с территории приюта, меня отсюда вынесут вперед ногами. Жди меня, моя новая жилплощадь, я уже в пути.
Дошел я до квартиры довольно быстро и без приключений, даже немного обидно. И никаких крутых техник и умений не понадобилось. Просто накинул капюшон на голову, и не светил полосками на морде лица, и не надо красться безлюдными закоулками и прятаться по темным углам. Не, если бы система уже работала, и за это давали бы навыки, я и по-пластунски бы дополз до квартиры. Но поскольку нету, то и не фиг страдать фигней.
Состояние моего нового жилища оставляло желать лучшего, намного лучшего. Начнем с того, что замок на двери был чисто символическим, да и сама дверь особой прочностью не отличалась. Добавить к этому немногочисленную мебель, которая помнила первого Хокаге в молодости и пяти сантиметровый слой пыли на всем скромном пространстве квартиры. Правда, не все так плохо, вид из окна был шикарным, в принципе на нем все достоинства этого места и заканчивались. А вот перечень недостатков, выявленных при попытке придать этому сараю вид жилой комнаты, можно было писать на рулоне туалетной бумаги, мелким почерком, с обеих сторон.
Закончив с уборкой, я посмотрел на таймер, он показывал, что осталось сорок минут с копейками, и я с большим удовольствием завалился на кровать, ожидать окончания калибровки системы. Эх, через сорок минут начнется новая жизнь, полная удивительных возможностей и открывающая безграничные перспективы. Предаваясь своим сладким мечтам, я не заметил, как задремал.
Данзо отложил очередной отчет и устало помассировал виски. Откинувшись на спинку кресла, он вздохнул и начал изучать следующий отчет. Хотя бы в последние два года стало поспокойнее, размышлял Шимура. После нападения лиса, шпионы и диверсанты полезли из всех щелей, и разбираться со всеми пришлось ему. К тому же, из-за джинчуурики лиса, он потерял четырёх специалистов, что еще больше осложнило работу по выявлению шпионов. А самое неприятное, что так и не удалось выяснить, что за защита на нем стоит. Обследование тел и выжившего, но сошедшего с ума члена команды, не дали никакой стоящей информации, и в свитках и личных записях изъятых из дома четвертого тоже по этому поводу не было никаких упоминаний. Но это все были мелочи, по сравнению с тем, что неизвестный или группа неизвестных шиноби сумели пробраться в госпиталь, в отделение где находился джинчуурики, и уйти не оставив никаких следов. Кроме смеха, который многие слышали, и описывали как жуткий и леденящий кровь. И кроме этого никаких следов, разве что один джоунин из тех, что приставил Хирузен, клялся всеми Ками и Рикудо, что слышал смех Орочимару. За причастность Орочимару говорило то, что он был отличным специалистом в скрытом проникновении, но просто приходить посмеяться в палате джинчуурики, не взяв никаких анализов и образцов, говорило об обратном, как и доклады, что во время некоторых инцидентов он находился совершено в другом месте, что конечно же не является стопроцентным доказательством его непричастности.