– Конечно, – спешно сказала Аделина. – Говори, когда хочешь, и не надо спрашивать разрешения. Дикость какая.

Служанка не шелохнулась. Голос её прозвучал так же тихо и смиренно:

– В нашем замке добровольные гости редкость.

Добровольные?

Такая постановка ответа сильно смутила Аделину.

Сглотнув, она поинтересовалась:

– В каком смысле? А недобровольные?

– Недобровольные – не гости, – уклончиво ответила служанка, но и без лишних слов всё ясно.

Недобровольные гости – это пленники.

Внутри похолодело, сердце ухнуло кувалдой в грудную клетку и забилось, готовое выскочить. Это что же получается? Она добровольно пришла в дом к какому-то… непонятно какому демону, который ещё попробуй разобраться, чем тут занимается? И вот сейчас она сидит и гоняет чаи, пока он…

Что?

Куда он ушёл? Зачем его позвал тот синемордый слуга?

А вдруг этот Ингемар прямо сейчас кого-то пытает?

От этой мысли в жилах всё застыло. Во-первых, страшно представить, что это идеальной красоты создание может кому-то причинять вред, однако всё внутри говорит – может. Ой, как может. Наверное. Во-вторых, даже если он причиняет его гадскому Каверону – всё равно надо как-то цивилизованнее что ли. А что знает о цивилизации крылатый демон?

Хотя, в мотивах лорда тоже ничего цивилизованного нет. Насильно выдать замуж за себя – это вообще что?

Нервно отхлебнув чая, который уже не кажется таким вкусным, она проговорила:

– Я, наверное, пойду.

– Я провожу вас, – шагнув вперёд, произнесла девушка.

Аделина поспешно добавила:

– В смысле, пойду дальше. В том плане, что я у вас не останусь.

Служанка подняла голову, впервые взглянув на неё синими, как лёд, глазами. В них смешалось столько печали и надежды, что Аделина отпрянула, испытав необъяснимый укол вины.

Она попыталась прогнать это ощущение – в конце концов, она не виновата в том, что эта девушка здесь работает, что она льдистая, и вообще. Но ощущение уходить отказывалось.

А служанка произнесла с едва заметной и какой-то грустной улыбкой:

– Не думаю, что господин вам позволит.

Затем она прошла вперёд, чтобы открыть дверь, а Аделина ещё пару секунд сидела, оторопевшая. То есть как это? Она теперь что, тоже пленница?!

Но задать этот вопрос Аделина не успела – служанка вышла из кухни. Видимо, это значит, что и ей надо оторвать свою пятую точку от стула.

Делать нечего, пришлось последовать за ней.

Они вновь шли по каким-то коридорам. Льдистая девушка двигалась прямо и смиренно, во всей её фигуре была видна покорность. Но теперь Аделине стало казаться, что от неё веет обречённостью. Хотя, может, это она сама себе придумала, после того, что услышала.

Спустя несколько поворотов, Аделина всё же решилась спросить:

– Так ваш хозяин-изверг решил посадить меня в клетку?

Служанка, не оборачиваясь и не сбавляя скорости, ответила:

– Господин не изверг. Он благодетель и защитник. Без него мы бы все пропали.

Аделина фыркнула. Вот вам, получите, распишитесь. Какой-то «стокгольмский синдром» во всей красе. Или они этого не замечают? Хотя, откуда они могут знать этот термин?

Она догнала служанку и цапнула её за локоть, развернув к себе. Заглянула в синие глаза.