Артур понимающе засопел и задал новый вопрос:

— А что ты там вчера говорил — насчет того, что хотя этот Фантом мир и ненавидит, но не только конфликтует с ним?

— А… — Токарев заглотнул остаток мороженого, вытер пальцы бумажкой и объяснил: — Понимаешь… Он ведь все свои фокусы выкручивает с четким просчетом того, как и на что люди будут реагировать. Он каждый раз на грани «фола», но все прокатывает, потому что все ведут себя именно так, как он и рассчитывает. Чтобы построить такие психологические модели одних теоретических знаний явно маловато. Понимаешь? Он должен хорошо знать жизнь — в разных ее проявлениях. Он должен уметь общаться в разных ситуациях. Значит, он не может только сидеть где-нибудь в своей норе и выползать лишь для совершения преступлений. Потому что в таком варианте он — как на необитаемом острове — вообще бы разучился разговаривать с людьми. А для него умение разговаривать и моделировать разные ситуации, угадывать реакции самых разных людей и подыгрывать им — залог успеха. Значит, он тренируется где-то в гуще жизни, активно наблюдает и изучает тот самый мир, который так ненавидит… И не только наблюдает. Знать и уметь — это разные веши… К тому же он должен где-то «набои» на свои темы срубать…

Тульский выслушал эти теоретические настроения Артема с совершенно «самоварной» мордой.

— Ну, и что это нам дает?

— Ничего, — вздохнул Токарев. — Но я и не говорил, что меня озарило. Эх, знать бы, где он жалом водит — там можно бьшо бы и, «охотничьи лежки» установить.

Тульский хмыкнул:

— Ладно, пошли в то место, где жизнь кипит во всех ее проявлениях, заодно и «артистов» одних погоняем.

— Это куда? — не въехал Артем. — Каких «артистов»?

Артур засмеялся:

— Возле Андреевского рынка поганки устраивают — кручу-верчу.

— Три карты, что ли?

— Ну, или колпаки, наперстки — суть одна. И Тульский уже устремился к рынку, но Токарев придержал его за рукав:

— Слушай… Мне их гонять немного не с руки…

— Знакомцы, что ли?

— Есть немного.

— Спортсмены?

— Угу.

— Ну и ладно, тогда гонять не будем, просто позырим. Мне-то они тоже не мешают. Деньги у граждан не силком отнимают. Все в честную — на дурака не нужен нож…

Переговариваясь, они дошли до рынка и сразу же натолкнулись на кучу людей, двигающихся на одном месте, словно небольшой рой пчел.

«Нижним» на корточках сидел Леха Суворов и залихватски зазывал публику:

— Прилетел я из Америки, на зеленом венике! Веник распался, а я здесь остался!

Настроение у Лехи было солнечным — под стать погоде. Он лихо крутил три колпачка, показывая, что делов-то — всего-навсего угадать, под каким из них маленький беленький шарик. Увидев Артема, Леха моргнул, но Токарев пальцами и глазами показал ему, что все в порядке. Суворов улыбнулся. Старый шрам над глазом чуть изменял свою форму в зависимости от выражения Лехиного лица.

— Баба Алена прислала три миллиона. Два — нищим отдать, один — вам проиграть!

Вокруг Суворова жужжал честной народ, на многих лицах отчетливо читалость искушение — а что, ведь можно — раз — и обогатиться… К Артему подошел сзади Лихо, шутя поддел в печень. Они обнялись, потом Токарев познакомил его с Тульским.