Продиктовав офисные прозвища Моргам, он назвал их роман секретом полишинеля и описал не слишком тайную любовницу Старра следующим образом: «Морган — сплошные мозги, сиськи и драйв. Она была идеалом Мэтью: работала как бешеная, трахалась как сумасшедшая. Иногда я представлял их в постели — как в перерывах они отправляют друг другу эсэмэски со своих „Блэкберри": „О да, прекрасно, то, что надо"».

После таких рассказов Никки Хит была весьма удивлена, припарковавшись на одной из улиц неподалеку от Принс-стрит в Сохо, около дома, адрес которого назвала ей Морган. Никки еще раз заглянула и блокнот, чтобы убедиться в том, что адрес верный. На первом этаже дома располагалась пекарня-кондитерская. Шея заныла, когда Хит подняла голову, чтобы прочесть название заведения.

— «Ледяные искры»? — пробормотала она.

Рук процитировал:

— «Кто говорит, мир от огня погибнет, кто ото льда[74]». — Он открыл дверцу, и в машину хлынул поток горячего воздуха. — Сегодня мне кажется, что вернее первое.

— До сих пор не могу в это поверить, — произнесла Морган Доннелли, присаживаясь рядом с ними за круглый столик в углу кафе.

Она расстегнула ворот белоснежного поварского кителя и протянула стальную сахарницу Хит и Руку, которые помешивали свои американо со льдом. Никки мысленно сравнивала Морган-пекаря с портретом Морган — энергичной бизнесвумен, нарисованным Пакстоном.

Здесь скрывалась какая-то загадка, и Никки твердо решила ее разгадать. Уголки губ Доннелли опустились и она произнесла:

— О подобном слышишь в новостях, но с твоими знакомыми этого никогда не случается.

Официантка вышла из-за стойки и поставила на столик блюдо с мини-кексами. Когда девушка удалилась, Морган продолжала:

— Я понимаю, что связь с женатым мужчиной выставляет меня не в лучшем свете. Возможно, это было очень нехорошо. Но тогда это казалось совершенно естественным. Понимаете, когда в разгар напряженной работы возникла эта страсть, это замечательное чувство, о котором знали только мы двое… — На глазах у нее выступили слезы, и она смахнула их.

Хит изучала женщину, пытаясь разглядеть признаки лжи. Слишком сильное горе или полное равнодушие должны были ее насторожить. Существовали, конечно, и другие признаки, но эти два были для нее основными. Никки ненавидела это слово, но пока реакция Морган казалась адекватной. Однако детективу нужно было нечто большее. Эта женщина являлась бывшей любовницей погибшего, и ее следовало проверить, а это означало получить ответы на два простых вопроса: был ли у нее веский мотив для мести, и какую выгоду она могла получить от смерти Старра? Жизнь стала бы намного проще, если бы Хит могла попросить Морган заполнить анкету и прислать ее в участок, но это было невозможно, и сейчас задача Никки заключалась в том, чтобы вывести женщину из равновесия.

— Где вы находились в момент гибели Мэтью Старра? Скажем, между двенадцатью тридцатью и четырнадцатью тридцатью? — Она начала нагнетать обстановку, надеясь застигнуть Морган врасплох.

Женщина подумала несколько секунд и вполне спокойно ответила:

— Я точно могу сказать, где находилась. Я были на дегустации с людьми с кинофестиваля Трайбека. Я получила контракт на организацию одной из их вечеринок следующей весной и помню тот день прекрасно, потому что дегустация прошла хорошо, и я ехала сюда, в кондитерскую, на машине, когда услышала о Мэтью.