– Понятно. – Я прикусила губу.

– Так он тебе нравится?

Такой простой вопрос, а мне будто душу граблями причесали.

– Что?

– Женя. Нравится тебе, да?

– Кто? Исаев? – Я чуть не закашлялась от возмущения.

Как Ромка мог такое подумать?

Я заерзала на сиденье, выпучила на него глаза, втянула в себя воздух и шумно выдохнула.

Боже, да брат видел меня насквозь…

– Это нормально. – Он и не думал надо мной надсмехаться. – Тебе как раз нужен кто-то, кто может почистить твои мозги от налипшей на них бесполезной шелухи. Тот, кто будет тебя любить просто за то, что ты есть.

– Кто будет что… – растерялась я.

– Ничего! – Ромка сдвинул брови и уставился на дорогу.

– Он меня что?

– Да я просто так брякнул, гипотетически.

– Если есть что-то, что я должна знать о Жене Исаеве, то скажи мне это сейчас, – потребовала я.

– Я не могу! – замотал головой брат. – Пусть сам скажет. Не мое это дело.

– Что ты знаешь, Гаевский?! – Я стукнула ладонью по панели.

Роман выругался, остановил машину у обочины и повернулся ко мне:

– Только я тебе ничего не говорил.

– Я – могила!

– Это Женя организовал «Черную метку». Он сделал это для того, чтобы наказать твоего обидчика. Ты ему нравилась, но ведь он был для тебя никем, правильно? Как этот парень подошел бы к Левицкому? Что бы он ему сказал? Поэтому они со своими ботаниками и организовали целый клуб отмщения.

– И… зачем это ему? – только и смогла произнести я.

– Потому что он давно тебя заметил, а ты его – нет. Исаев рисковал ради тебя, а ты даже не знала.

– Бред какой-то, – сказала я. И, понимая, что краснею, спрятала взгляд.

– Любовь часто похожа на бред.

Брат завел машину, и мы поехали дальше. А я так и продолжала сидеть, тяжело дыша и глядя в одну точку.

Никто и никогда в жизни не делал ничего подобного для меня. Все, что я получала от парней, – это наглые приставания, сальные шуточки или недвусмысленные намеки. Мне уже казалось, что по-другому и не бывает. О подобном только в книгах пишут, а в жизни все гораздо прозаичнее. Я и не замечала, что нравлюсь Жене.

И как мне теперь быть? А главное, как реагировать на его действия и слова? Ведь целовал он меня по собственной воле, а потом вдруг заявил, что не хотел этого. И вопрос на миллион: что делать с тем, что этот парень действительно нравится мне?

Особенно теперь, когда никак не получается забыть мягкость его сладких губ и наш поцелуй.

– Реально?! – Майкин покатился со смеху.

У меня горе, а он ржет.

– Реально, – печально ответил я.

– Чувак, да это гениально! – Антоха похлопал меня по плечу. – Добиваться девушки, сделать все, чтобы поцелуй состоялся, а потом сказать, что не хотел ее целовать. Я бы до такого не додумался!

– Я не виноват, что рядом с ней становлюсь круглым идиотом. – Мне хотелось ударить себя в лоб, да побольнее.

Мы вошли в здание университета и направились к лестнице.

– Это был лучший поцелуй в моей жизни, – признался я.

– Ну, это пока, – усмехнулся Майкин.

– Лучший и единственный.

– Все, теперь жди, – не успокаивался друг. – Если твоя теория верна, то сейчас запустится реакция необратимой влюбленности.