— Ты никак Милославы сын? Или муж? — подозрительно спросил бармен.

— Не знаю никакой Милославы, — пожал я плечами, может, у мужика мозг повреждён, кто его знает, психов лучше не злить, но и подтверждать его теорию не было смысла. — Не понимаю, о чём речь.

— Точно? — в эмоциях мужика скользнуло подозрение.

— Точно-точно, — закивал я головой. — А что вам сделала эта Милослава?

— Вернее сказать, чего не сделала. Отказала моему отцу, а он у нас мужчина видный, — услышал я насмешливый голос Лары. — Я их уведомила, пап, они уже собираются.

— Что случилось? — решил я расставить все точки, чтобы в будущем мне не аукнулось собственное невежество.

— Раз ты не знаешь Милославу, это тебя не касается, — обрубил мужик. — Ларочка, проводи его в комнату. Возьми оплату. А ты потом спускайся, будем твоего зверя пристраивать в новое жильё.

В самом углу была неприметная деревянная лестница на второй этаж. Поднявшись по ней, я удивился, та даже ни разу не скрипнула. Оно и понятно, под невесомой Ларой это нереально, а вот под моей окрепшей фигурой могла бы ради справедливости и хрустнуть.

Комната находилась в конце коридора. Мне навстречу прошла весёлая парочка помятых мужиков, на плече каждого висел рюкзак, волна перегара шибанула в ноздри, заставив отвернуться.

Покои не самые шикарные, односпальная кровать, достаточно узкая. Матрас старого образца, полосатый, ватный.

Бельё бежевого цвета, заношенное, но на вид чистое, просто уже профессионально деформированное дальше некуда. Небольшая тумба, на ней керосиновая лампа, сейчас неактивная, в комнате светло за счёт окна. Привычной электрики не видно, сейчас солнечный день, снаружи ветер доносит аромат сырости и свежести после дождя.

Практически средневековье. Не хватает рыцарей в сверкающих латах, всё остальное в комплекте.

Я почувствовал на спине скептический взгляд Лары. Просканировав её эмоции, понял, что она презирает меня. Но не понял почему.

— Что-то ещё? — холодно спросила она.

— Да, принять душ и поесть.

— Душа нет. Есть баня. Поесть можно в любое время на первом этаже.

— Я думал, тут будет что-то типа колокольчика, — решил пошутить я, но девушка не разделила моего юмора.

— Ножками, только ножками, господин…

— Фёдор.

— Хорошо, так и запишем, — девушка поднесла мне терминал. — С вас четыре коина. Это за всё — вместе с едой, вольером, стоянкой, комнатой.

— Отлично. — Я приблизил браслет, когда он удовлетворительно пикнул, обернулся к окну, погода была чудо как хороша.

Сзади разнесся весёлый смех Лары, я и не думал, что она может так звонко хохотать.

— Чего? — повернулся я к ней.

Из уголков её глаз уже текли слёзы.

— Так ты Фёдор Фонвизин? — не то спросила, не то утвердила Лара.

— Да, но я не говорил фамилии.

— В платеже высветилась, — утёрла слёзы девушка.

— Я тоже всегда считал, что все великие рода смешные, — улыбнулся я.

— Дело не в этом, — Лара тоже в ответ улыбнулась. — Просто ты местная знаменитость. Спускайся вниз, помоги отцу загнать своего зверя в клетку, а за обедом я расскажу тебе историю.

— Договорились, — ответил я.

Лара ушла, но я слышал, как она бормочет себе под нос: