В школе – дискач. Мы с Батоном и Крюком выдуваем за углом пузырь винища, потом заходим внутрь.
В актовом зале – толпа народу. Много баб. Сразу кажется – новые какие-то, но это все восьмой класс. В том году на них никто не смотрел – малые еще были. А сейчас разоделись, намазались, сделали начесы. Стоят, крутят жопами под «Ласковый май».
– Прикиньте – какие пилы стали, бля, – говорит Крюк. – Цыцки поотрастили, жопы. Да, Батон?
– Ага. И музон тоже ничего. «Ласковый» – это вещь.
– По-моему, что «Ласковый», что «Мираж», что «Модерн» – одно и то же, – говорю я.
Крюк психует.
– Не пизди. «Ласковый май» лучше. Ты ни хера не понимаешь.
– Сам ты ни хера не понимаешь.
Мы пристраиваемся в круг к пацанам с восьмого, танцуем с ними несколько тем. Они еще малые, танцевать толком не умеют, – кто руками махает по-рахитски, кто жопой крутит, как баба.
Ставят медляк, и я шарю по сторонам: надо пригласить бабу, чтоб не стоять, как лох. Одна вроде ничего. Я подхожу.
– Можно?
Она кивает. Я беру ее одной рукой за бок, другой за руку, и мы начинаем топтаться. Я спрашиваю:
– Ну, как дискотека?
– Так, няплоха.
Все ясно, – колхозница. Видно, с Буйнич или с Сельца.
– Я тебя здесь раньше не видел.
– А я и не с атсюдава. Я с Палыкавич. Учусь у вучылище на первом курсе – на швяю. Я тут с сеструхай.
– А-а-а. А сеструха с этой школы?
– Да. С васьмога класса. Ленка Сакович.
Не знаю такую – и хер с ней.
Дальше топчемся молча, – а что еще сказать? Тема кончается. Я предлагаю:
– Пошли, может, на улицу, покурим?
– Не, я не куру.
– Ну давай тогда просто пройдемся.
– Куды?
– Ну так, по школе.
– Ну пошли.
Выходим из актового зала, я веду ее в коридор на третьем. Там темно. Мы становимся около окна, смотрим во двор. На боковом крыльце курят пацаны с восьмого класса. Я кладу ей руку на жопу, она ее сбрасывает. Я кладу опять.
– Ня нада.
– Что «не надо»?
– Лезть ня нада.
Я оставляю руку на жопе, а другой беру ее за грудь.
– Ня лезь, я сказала – ня лезь. Я щас заару.
– Ори, кто тебе не дает?
– Ну я ж табе сказала – ня лезь.
– Что ты как дурная – «ня лезь», «ня лезь»? Я тебя что – трогаю? Пошла вон, дура. Увижу на Рабочем – насую по ебалу. Ясно? Я иду назад в актовый зал.
Крюк и Батон сидят на стульях около входа.
– Ну, как баба? – спрашивает Крюк.
– Колхозница, бля, дикая. Пошла она в жопу.
– Ну так что, что колхозница? Отъебать все равно можно, – говорит Батон и давит лыбу.
– Да? Тогда иди и раскрути ее сам. Слабо, да?
Выходим с дискотеки. Навстречу – Коля-забулдон.
– Э, вы, пиздоболы, бля! – орет он нам. – Что шапки понадевали?
– А тебе-то что? – кричу я.
– По ебалу получать шапка не поможет,– Коля гогочет.
– Щас я его немного поучу, – говорит Крюк.
– Пошли отсюда, – Батон кривится. – На хуй он тебе упал?
– Нечего на меня залупляться.
– Он бухой, не соображает что говорит. Пусть идет.
– Ни хера. Надо ответить за базар.
Крюк подваливает к Коле.
– Что, говоришь, шапка не поможет?
– Не-а.
Крюк дает ему ногой в живот, Коля приседает.
– А щас как? Поможет или нет?
Крюк бьет Коле серию по морде – в нос, в челюсть, еще в нос.
Коля падает, Крюк молотит его ногами и орет: