— Если бы мы подождали, пока узнаем друг друга чуть получше, — сказала я, — все было бы более изысканно.

— Расслабься, Энни, здесь тебе нечего бояться.

Мистер Роджер сказал бы, что сегодня прекрасный день, чтобы убить всех соседей.[1]

Он развернул меня спиной к себе и начал расстегивать змейку белого платья. Теперь я уже плакала по-настоящему. Это были не просто всхлипывания, а глупые судорожные завывания. Опуская замок змейки все ниже, он поцеловал меня в шею. Я вздрогнула. Он рассмеялся.

Он дал моему платью упасть на пол. Пока он расстегивал мой бюстгальтер, я пыталась как-то оттолкнуть его, но он крепко держал меня, обнимая одной рукой за талию. Вторая рука появилась с другой стороны и легла мне на грудь. Щеки мои были мокрыми от слез. Одна из слезинок упала ему на руку, и он резко развернул меня к себе лицом.

Он поднес руку к своим губам и накрыл влажное пятнышко от слезы ртом. Подержал его так секунду, потом улыбнулся и сказал:

— Соленая.

— Прекратите. Прошу вас, прекратите все это. Я боюсь.

Он развернул меня и усадил на край кровати. Он не смотрел мне в глаза — просто уставился на мое тело. По лицу его пробежала капля пота и, сорвавшись с подбородка, упала мне на бедро. Она обожгла мне кожу, и я безумно хотела вытереть ее, но боялась пошевелиться. Он встал передо мной на колени и начал целовать меня.

На вкус это напоминало кислый старый кофе.

Я выгибалась, стараясь уклониться от него, но он только еще крепче прижимался губами к моим губам.

Наконец он оставил меня в покое. Я с благодарностью набрала полные легкие воздуха, но этот воздух застрял у меня в горле, когда я увидела, что он встал и начал снимать одежду.

Он не был особенно мускулистым парнем, но мышцы его были рельефными, как у бегуна, а все тело абсолютно безволосым. Его гладкая кожа поблескивала в свете свечей. Он внимательно наблюдал за мной, будто ждал, что я что-то скажу, но я не могла ничего сделать, только смотрела на него и отчаянно дрожала. Его возбужденный член начал опускаться.

Он обхватил меня и повалил спиной на кровать. Раздвигая мне ноги коленом, он прижал одну мою руку своим телом, а вторую, упершись локтем мне в плечо, левой рукой завел мне за голову.

Я попыталась вывернуться, но он крепко прижимал мою ногу своей. Его свободная рука начала стаскивать с меня трусики.

Мой мозг лихорадочно сканировал в памяти все, что я когда-либо слышала о насильниках. Что-то про власть… им необходимо ощущение власти. Но насильники бывают разные, и некоторым из них нужно что-то другое. Я никак не могла вспомнить, что именно. Ну почему я не могу это вспомнить!? Если я не могу остановить его, может быть, мне хотя бы удастся заставить его надеть презерватив?

— Стоп! У меня… — Грудь его больно вдавливала мой кулак в солнечное сплетение. — Болезнь, — выпалила я. — Я больна! Вы можете заразиться, если…

Он сорвал с меня трусики. Я начала дико извиваться. Он улыбался.

Почти задыхаясь, я прекратила сопротивление, жадно хватая ртом воздух. Мне нужно было подумать, сосредоточиться, нужно было найти какой-то выход…