. АФТ – деловая организация с собственными имущественными интересами; ее задача – удерживать цены высокими, а предложение – низким, что вполне в духе привилегированных классов. Ни более эффективное управление, ни повышение объемов производства в эти задачи не входят. В лучшем случае цели и деятельность АФТ сводятся к тому, чтобы выгадать немного преимуществ для собственных членов по совершенно несоразмерной цене для остального общества.

Ни АФТ, ни любая другая организация для «коллективных переговоров» не навлечет на себя опасное внимание властей или полуофициальных тайных организаций. Их страхи, скорее, связаны с теми безответственными путниками индустрии, которые создали ИРМ, и отдельными незадачливыми бунтарями, чей вклад в общее дело ничтожен. Но можно смело утверждать, что все эти осколки индустриальной системы не созданы для того, чтобы взять на себя технически сложные обязанности, которые включает в себя управление индустриальной системой. Но именно они и их подобия привлекают внимание многочисленных комиссий, комитетов, клубов, лиг, федераций, объединений и корпораций, преследующих людей под красными флагами.

Везде, где механическая промышленность играет первостепенную роль, как в Америке и в двух или трех индустриализированных регионах Европы, общество сводит концы с концами только до тех пор, пока эффективная работа промышленности день ото дня обеспечивает населению средства к существованию. При этом нетрудно внести серьезный разлад в сбалансированный процесс производства, и это немедленно приведет к большим бедам для огромного множества людей. Действительно, таково положение вещей: легкость, с которой можно навредить индустрии, и трудности, которые это принесет обществу, и составляют основной капитал партизанских организаций вроде АФТ. Такие условия делают саботаж простым и эффективным делом и придают ему глубину и размах. Но саботаж – это не революция. В противном случае АФТ, ИРМ, Чикагских упаковщиков и Американский сенат можно было бы причислить к революционерам.

Далеко идущий саботаж, связанный с полным расстройством промышленной системы и большими бедами для общества в целом или его частей, легко может быть пущен в ход в любой стране, где доминирует механическая промышленность. К нему обычно обращаются обе стороны в любом противостоянии между работодателями и сотрудниками. Фактически это обычное средство для предпринимателей, и его использование в привычных рамках не вызывает серьезного порицания. В сложившихся после возвращения к миру условиях такая дезорганизация производства и сокращение объема выпуска – неизбежное средство «бизнеса несмотря ни на что». И те же разрушительные меры служат средством принуждения в любом революционном движении. Это привычные и очевидные средства развязывания революций в любой индустриализованной и коммерциализированной стране. Но в условиях нынешней промышленности любое революционное движение, которое достигнет хотя бы временного успеха, должно с самого начала быть готово преодолеть ущерб для промышленности, кто бы его ни нанес, и перейти к той конструктивной работе, которой потребует состояние промышленности и непосредственная зависимость общества от этой промышленности. Чтобы обеспечить результат и закрепить его хотя бы на время, любое революционное движение должно заранее обеспечить продуктивную работу индустриальной системы, от которой зависит материальное благополучие людей, а также разумное распределение товаров и услуг. В противном случае в существующих индустриальных условиях не удастся достигнуть ничего, кроме периода бедствий для населения. В индустриальном государстве даже кратковременные провалы в производстве товаров станут полным провалом для революционного движения. И тут бесполезно искать исторические примеры, поскольку современная индустриальная система и обусловленные ей тесные взаимосвязи внутри общества не имеют аналогов в прошлом.