Призрак не двигался. Если не считать неспешного хаотичного движения составлявших его тело дымков. И от этой застывшей фигуры было жутко до дрожи.

«Чего встали?» — хотел спросить Сергей. Но язык прилип к небу, а тело будто онемело. Это от мутанта или человека можно убежать. В него можно выстрелить. Его можно, хоть и трудно, убить. А что делать с куском тумана? И что может сделать ему этот прозрачный бесплотный мужик? Это ведь не средневековый замок с нафантазированными привидениями. Здесь пугают не неупокоившимся духом, а вполне себе конкретной сущностью неясного происхождения.

— Так, медленно поворачиваем и уходим, — начал Мунлайт вкрадчивым голосом.

И в этот момент прозрачная фигура пришла в движение. Она качнулась, будто ей наскучило ждать, когда люди примут какое-то решение, и двинулась им навстречу.

Время застыло, словно в замедленном кадре. Страшное, невозможное, непостижимое сделало шаг, еще один.

Нервы сдали, и Карташов дернул с плеча «Калашников». Тело сработало на рефлексах. Руки перехватили автомат, палец сдернул предохранитель из одного крайнего положения в другое. Другой лег на спуск.

— Ааааааа!

«Калаш» затрещал, забился в руках. Сергей орал что-то матом. Накопившийся за месяц страх вырвался наружу и его руками поливал свинцом кусты и удаляющийся куда-то силуэт. Призрак уходил прочь без какого-либо вреда.

Что-то проорал Змей. Гаркнул Мунлайт, хватая за разгоряченное плечо. Старлей снова закричал нецензурно, теперь уже проводникам. От звука собственного голоса в голове будто перемкнуло, и всё закончилось. Почти всё.

Рев продолжался. И ревел теперь не старлей.

Карташов повернулся к проводникам, пытаясь понять, что происходит. Змей с Мунлайтом стояли с автоматами наперевес. Бородатый был бледен, седой зол и раздражен.

— Отходим, — пятясь прорычал Мунлайт.

— Куда? — не понял Карташов.

Седой ответил витиевато со смаком, из чего стало ясно, что Сберкнижка может отходить туда, откуда на свет появился.

Карташов резко обернулся и снова дернул спусковую скобу. «Калашников» сухо ответил пустым магазином. Сергей попятился, на ходу меняя рожок. Снова захотелось закричать, но глотку перехватило спазмом.

Между деревьев, там, куда он полностью расстрелял магазин, прозрачной человеческой фигуры не было. Призрак ушел. Зато его место заняла огромная неповоротливая тварь из детского ночного кошмара.

Гладкое, лишенное шерсти тело покрывали вздувшиеся бугры жил. Верхние конечности казались недоразвитыми, точно крылья цыпленка, зато нижние походили на оторванные от избушки на курьих ножках. Нелепая громоздкая поломанная фигура выглядела так, словно обезумевший мясник порубил на части кучу плоти, а придя в себя, раскаялся в содеянном и кое-как слепил гору мяса обратно.

Вышло нечто непропорциональное с огромной головой, лишенной шеи. С невероятных размеров морды бессмысленно таращились злые мелкие глазки. Нос отсутствовал как класс. Зато пасть была чуть ли не в полбашки, и зубы в этой пасти торчали в два ряда, острые и крупные, как у акулы.

«А еще я в неё кушаю», — пронеслось в воспаленном сознании.