Голоса. Правильно.

Ворошилов. Расставлял силы, полагая, что на этом он выиграет. Мне кажется, товарищи, что, невзирая на то, что этот человек хитрый и неумный, а ума у него настоящего, марксистского, обобщающего не было, и он этого государственного органа МВД раньше не знал и теперь не знал. потому что там наряду с мерзавцами, которые действительно творили грязное дело против правительства, большинство в МВД работало честных людей, людей хороших. на которых мы можем полностью рассчитывать.

Голоса. Правильно.

Ворошилов. Хоть бы один написал письмо, где было бы сказано, что сделали вы с нашим великим вождем. (Смех). Ничего подобного не было. Никто его вождем не считал, никто его по-настоящему не знает и плюет на него, а если мы скажем, что он из себя представлял, то будут трижды плевать.

Голоса. Правильно.

Ворошилов. Он рассчитывал, что он себя провозгласит, а потом постепенно подберется. На какие мерзости он был способен? Он был способен на все.

Спасибо товарищам, которые здесь сидят, что они его разоблачили. Я об этом узнал последним. (Смех.) Я ему никогда не доверял, он это чувствовал и не особенно меня чтил.

Маленков. Правильно.

Голоса. Правильно.

Ворошилов. Вовремя мы его убрали. Не думайте, что один он исчез. А представьте себе. что в одно время могла бы исчезнуть головка правительства.

Голоса. Правильно.

Ворошилов. Мы в такой международной обстановке живя, которая сейчас нас окружает, имея камуфлет (смех), были бы в тяжелом положении. Поэтому сейчас этого господина убрали вовремя. Это величайшая заслуга наших товарищей из Президиума Центрального Комитета партии, а теперь и всего Центрального Комитета, который единодушно и с настоящим пониманием дела понял этот вопрос. (Бурные аплодисменты.)

После смерти товарища Сталина задачи, вставшие перед нашей партией, государством, советским народом в целом, когда мы остались без Сталина, требовали, диктовали нам сохранение единства в наших рядах, монолитности и крепости. Каждый из нас берег как зеницу ока партию.

Объясняется это тем, что мы единство поставили, сговариваясь и не сговариваясь, каждый внутренне v тела нашего великого вождя переживал все это, мы понимали, что единство – это все, единство действий, путь, который нам указан великим Лениным и великим Сталиным, который мы должны во что бы то ни стало сохранить свободным для нашего движения вперед, – это наша священная и обязательная задача. А этот тип думал, что его не замечали. Этим объясняется, что он три месяца подвизался и кое-что навязал нам, даже то, что мы не хотели бы, но нам нужно было. Тут прямо я должен сказать это. Нам нужно было – пусть распоясывается дальше, и в конце концов мы увидим. И мы увидели, я уже сказал об этом. Нам по настоящему не была ясна его конечная цель, мы только на протяжении его действий увидели.

Наша задача, товарищи, сейчас состоит не только в том, чтобы заклеймить преступления Берия, во многом навредившего нашему делу, но также и в том, чтобы направить наши усилия на претворение в жизнь всех тех предначертаний, которые перед нами в свое время Сталин наметил вместе со всей нашей партией, перед теми задачами, которые v нас сегодня особенно выпирают. Здесь об этом говорил и товарищ Маленков, об этом говорили и другие товарищи, относительно того, что мы должны сейчас, очистившись от этой скверны, а это скверна (у русских людей очень много хороших поговорок, и одна поговорка в известной степени подходит здесь – нет худа без добра) – это большое худо, но добро будет не меньшее. В каком смысле? Мы теперь будем поосмотрительнее, поосторожнее, побдительнее и всяких мерзавцев скорее будем узнавать и на чистую воду выводить.