"Сингаевский всколыхнулся, заявил, что это выдают "шмары", т. е. девицы, которые раньше были в их компании и стал говорить, что необходимо из жандармского управления выкрасть все это дело и полковника Иванова убить.

"- А зачем Андрея так искололи?

"- Это все придумала министерская голова Рудзинского.

"Таким образом сознание Сингаевского в участии в этом убийстве, как его самого, так и признание об участии в нем Рудзинского, было налицо. {136} Необходимо еще было сделать несколько шагов, чтобы довести это дело до конца. Но вдруг все сразу меняется: Караева арестовывают по какому-то анархическому делу и высылают, а потом арестовывают и Красовского.

Интересно вспомнить, что Латышев, когда его стали допрашивать по делу Ющинского, тут же, на допросе, бросился в здании судебных установлений с третьего этажа вниз головой во двор и разбился насмерть.

Еще необходимо знать, что Рудзинский и Сингаевский сами заявили в полицию - "сознались", - что они именно 12 марта совершили кражу - разгром магазина на Крещатике. Это неожиданное сознание двух опытнейших громил, зарегистрированных в полиции, ясно показывает, что этот их поступок является ничем иным, как проявлением самозащиты, желанием взять на себя меньшую вину, в виду грозящей большей.

Далее Красовский дает пространные показания со слов сестер Дьяконовых, которые вызваны на процесс в качестве свидетельниц.

Показание этих сестер мы изложим с их собственных слов.

Сравнивая все то, что сделал Красовский в расследовании этого дела, с теми пустяками, которые мы слышали на этом процессе со стороны обвинителей, ясно видно, что Красовский стоял на верном пути расследования, и если бы ему не мешали, всего вероятнее, что он раскрыл бы это кошмарное преступление.

LV.

Сестры Дьяконовы.

Они были не только дружны с Чеберяковой, они находились под сильным ее влиянием и давлением.

- Им теперь, - говорил Красовский, - угрожает опасность для их жизни.

Вера Чеберяк, эта необузданная, болезненно страстная, почти больная в известном отношении женщина, бурно врывается в кропотливую жизнь этих швеек. Она - король среди них. У нее свой дом, есть гостиная, рояль, обстановка, дети - все то, что дает уют, успокоение и мещанское счастье в жизни людей. О ней говорят. Ее побаиваются. Она - {137} чиновница. Гости у нее не простые: "профессора", "доктора"; и эти наивные души, эти девушки рады говорить, что вот и они бывают в "хорошем обществе"... Правда, эти "доктора" - в студенческой форме - не беда! - Правда, эти "профессора" называются Ваньками, Рыжими и пр. - и это можно пропустить мимо ушей, - вероятно, Чеберякова с ними так дружна, на такой короткой ноге, что может так их звать...

Но вот в игре в почту они, эти почтенные господа, не выдерживают и пишут девушкам анонимные пакости, а один из них предлагает меньшей Дьяконовой "выйти за него замуж" и еще что-то, совершенно неприличное, - все это смущает разочарованных девиц. Они удивляются тону этих "профессоров" и "докторов", - "а еще образованные!" думают они, - даже возмущаются, вскакивают и спешат уйти, будучи оскорбленными в лучших своих чувствах...