Утром во вторник 23 декабря Валландер направился на Эстерпортторг и, стесняясь, купил елку. Никаких шансов на снег к Рождеству 1993 года в Сконе не было – стоял густой туман. Он долго ходил в нерешительности и выбрал в конце концов совсем маленькую елочку, чтобы ее можно было поставить на стол. Вернувшись домой, он долго и безуспешно искал подставку – помнилось, была где-то, но он перерыл весь дом и так и не нашел. Видимо, исчезла в суете дележа имущества после развода с Моной. Потом он сел за стол и составил список покупок. Последние годы жизнь его была настолько сумбурной и аскетичной, что в доме почти ничего не было. Список занял целую страницу в большом блокноте. Перевернув лист, он вдруг увидел, что там уже есть запись. Всего одно имя.

Стен Торстенссон.

Он тут же вспомнил, как два месяца назад, в начале ноября, он сидел за этим же столом и на глаза ему попался некролог в «Истадской смеси». За эти два месяца изменилось все, то ноябрьское утро принадлежало другой, давно ушедшей эпохе.

Альфред Хардерберг и его гориллы были арестованы. После праздников ему предстояло продолжить следствие по делу Хардерберга, и он знал, что оно, скорее всего, займет очень много времени.

«Интересно, что теперь будет с Фарнхольмским замком?» – рассеянно подумал он.

Надо будет позвонить Стену Видену и спросить, как чувствует себя София после всех выпавших на ее долю передряг.

Валландер встал, зашел в ванную и посмотрел на себя в зеркало. Он похудел и постарел. Никому и в голову не придет сомневаться, что ему скоро пятьдесят. Он оскалился, внимательно осмотрел зубы и остался недоволен. Надо будет сразу после праздников сходить к дантисту. Приняв это решение, он вернулся в кухню, вычеркнул из блокнота фамилию Стена Торстенссона и продолжил составлять список покупок.

Потом он три часа бегал под дождем из магазина в магазин и покупал все по списку. Дважды пришлось снимать деньги в банкомате – все, что ему было необходимо, стоило почему-то очень дорого. В час дня Валландер втащил в квартиру последний пакет и уселся проверять, все ли куплено.

Не успел он приступить к делу, как затрещал телефон. Со службы не должны были звонить – он взял несколько дней выходных. Но тем не менее это была Анн Бритт Хёглунд.

– Я знаю, что у тебя выходной, – сказала она, – и не стала бы звонить по пустякам.

– Когда я начинал работать, первое, чему мне пришлось научиться, что у полицейских выходных не бывает, – ответил Валландер. – А что по этому поводу думают в Школе полиции?

– Профессор Перссон говорил как-то об этом, но, честно говоря, не помню, что именно.

– А что случилось?

– Я звоню из кабинета Сведберга. У меня сидит фру Дюнер, она утверждает, что ей необходимо с тобой встретиться.

– Зачем?

– Не говорит. Скажет только тебе.

Валландер не стал долго размышлять:

– Скажи, что я сейчас приду. И проводи ее в мой кабинет.

– А в остальном все спокойно. На службе только Мартинссон и я. Дорожная полиция готовится к Рождеству. В этом году все в Сконе будут дуть в трубочки.

– И правильно, – сказал он. – Пьяных за рулем становится все больше, и мы должны положить этому конец.