Майор, пригибаясь, выбежал к трёхэтажному зданию центрального диспетчерского командного пункта.

– Здесь можете не пригибаться, – услышал он крик Диксона, – эти сволочи лупят с другой стороны, давайте сюда, майор!

Подполковник стоял у бокового входа в полном снаряжении и призывно махал рукой О'Кинли. Майор запрыгнул в дверь.

– Давайте наверх на вышку, оттуда обзор отличный, но могут и зацепить.

Действительно, с центральной вышки обзор был отличнейший. На взлётной полосе и рулёжных дорожках было пусто. На дальнем конце, уже за периметром аэродрома, догорали остовы вертолётов. Возле капониров с грузовыми самолётами суетились фигурки техников. На подъездных дорожках к зенитным постам периметра догорало несколько джипов, возле которых валялись скрюченные тела. Некоторые морпехи короткими перебежками отходили обратно к аэродрому. На вертолётной стоянке было пусто, создавалось впечатление, что вертолёты были брошены на произвол судьбы. Возле нескольких машин О'Кинли узрел несколько валяющихся на земле скрюченных фигур.

– Снайпера не дают подняться ни вертолётам, ни истребителям. Пилоты готовы на взлёт без связи и без радиолокации, начальник авиации уже подготовил все данные. По условиям метео у них только один проход – у «Гнезда Кондора».

– Чёрт, у меня подлётное время моего самолёта буквально через пять минут, – бросил майор, вглядываясь в местность вокруг аэродрома.

– Забудьте, О'Кинли, про свой самолёт, считайте, что вы его потеряли.

– Вы собираетесь что-то делать?

– Я собираюсь свалить отсюда, если честно. Но сперва надо вывести на взлётную полосу «Геркулесы». У меня сейчас сюда подходят два «Гантрака» с миномётами, два М-«сто тринадцатых» (гусеничный БТР) и рота охраны. Я перепашу минами весь периметр вокруг взлётки. После обстрела запущу с обеих сторон за периметром группы зачистки с тяжёлой техникой.

– Успеете?

– Надеюсь, до того момента, когда нам на голову начнут сыпаться советские парашютисты, я уже буду в воздухе, – саркастически хохотнул Диксон, – или же буду в кабинете Гаррисона попивать с ним кофе, любуясь на гибель «Помпеи».

– Удачи, сэр! – решился наконец на что-то О'Кинли. – Я на морскую базу.

Майор, не продолжая, выскочил в дверь, скатившись по лестнице, в несколько прыжков пересёк служебный двор и запрыгнул в джип.

– Парни, внимание! Едем на перевал к блокированной колонне! Огонь открываем только строго по целям! По скалам просто так беспокоящим огнём не поливать! Всё, вперед!

Последние сотни метров горного перехода водолазы прошли уже на остатках сил и сознания. Каски американцев уже давно выкинули в горные расщелины. Куртки скрутили и закинули на шеи. Неимоверная тяжесть оружия и боеприпасов, которых бы хватило на полноценный мотопехотный взвод, не просто давила, она вминала в скалы. Пропотели даже комбинезоны. Уже пересекая площадку для подсадки вертолётов и воздухозаборниками, не выдержал нагрузки Мошарук и попросился чуть присесть. Каптри дал отмашку, не мешкая выхватил из индивидуальной аптечки ампулу, преломил её и сунул каждому моряку под нос, потом занюхал сам. Пока группа оторопело приходила в себя, каптри вытащил с пояса фляжку с напитком из чудо-травы Рыхлого и присосался к ней. С трудом оторвался и заставил выпить других. Буквально через минуту вся группа с выпученными глазами уже чуть ли не бежала, словно стадо бешеных горных козлов.