Даже я поначалу купился на его хитрость и поверил, что он собирает материал для книги. Раскусил я его лишь тогда, когда начал заниматься тобой. Вот тогда-то и обнаружилось, что тебе пересадили сердце его возлюбленной.

Как только полиция обнаружит те папки, ему придется поднапрячь мозги, чтобы объяснить, зачем они ему понадобились, – добавил Джефф с писклявым смешком. – Скажу честно, я не ожидал, что он появится в кадре. И даже испугался, что он меня вычислит. Он явно заподозрил неладное, когда пациенты с пересаженным сердцем, у которых он брал интервью, начали погибать при загадочных обстоятельствах. С перерывом в год, разумеется. Но на то он и бывший коп, чтобы обратить на это внимание.

Так что наш дорогой мистер Пирс надеялся не только обнаружить в тебе Аманду, но и уберечь тебя от судьбы остальных. Что ж, его стремление защитить тебя лично я нахожу благородным.

Скажу более, я даже заподозрил, что это он посылал тебе эти вырезки. Они здорово меня напугали. Не слишком приятная штука узнать, что кто-то разгадал мой план. Впрочем, вряд ли бы это меня остановило.

Но Пирс только добавил адреналина. Его появление усложнило мой план, а значит, сделало его еще интереснее. Три предыдущих случая были слишком просты. С появлением Пирса моя задача усложнилась. Зато теперь из него выйдет отличный козел отпущения, даже если первоначально это не входило в мои планы.

Джефф покачал головой и печально причмокнул.

– Боюсь, нашему писателю не светит ничего хорошего. Особенно если учесть те папки, что он хранит в своем кабинете. Такое впечатление, что он одержим этими пересадками. – Джефф выдержал театральную паузу. – Вообще-то мы с ним движимы одинаковой целью.

– Ты тоже ищешь сердце Аманды? Ты был с ней знаком?

– Кэт, Кэт, – укоризненно покачал головой Джефф. – Где твое воображение? Неужели ты еще не догадалась? Ай-ай-ай.

Его спокойствие вселяло ужас. Ори он на нее с пеной у рта, честное слово, ей было бы не так страшно. Увы, его железная логика и вкрадчивый голос однозначно говорили о том: перед ней безумец, полностью утративший связь с реальностью.

– Как обычно, меня никто даже не заподозрит, – продолжал Дойл. – Ты, например, во всем обвинила Мелию, а отнюдь не меня. А ведь это я рассказал Трюитту историю О’Коннора. Это я позвонил ему и, представившись Циклопом, скормил эту чушь про твои сексуальные домогательства к детям. Я опасался, что тогда, в кабинете Вебстера, он узнает меня по голосу. Но он так увлеченно наезжал на тебя, что не обратил на меня никакого внимания.

Со светильником пришлось повозиться, но и он тоже моя работа. Чертова лампа едва не убила тебя с опережением графика, хотя, по идее, должна была лишь напугать.

Джефф сделал скорбное лицо.

– После стольких неудач, профессиональных и личных, все согласятся, что ты была на грани нервного срыва, а может, даже, в годовщину операции подумывала свести счеты с жизнью.

Я же перееду куда-нибудь в другой штат, найду себе работу и вновь сделаюсь незаметным. Я могу сыграть практически любую роль, выдать себя за кого угодно. Я легко приспосабливаюсь. Я средний. Ничем не примечательный. Я не врезаюсь в память. Меня редко кто замечает. – Взгляд его задумчиво затуманился. – Лишь только Джуди считала, что я особенный.