— Помнишь, как нас в школе учили? Для того, чтобы найти родственников во Вселенной, надо открыть планету, приблизительно такую же, как Земля, с озоновым слоем вокруг нее, с необозримыми водными пространствами…

— Что-то такое припоминаю…

— На самом деле все может оказаться как раз наоборот. Эти существа будут дышать углекислым газом, а выдыхать кислород. Или что-нибудь еще похлеще. Они могут быть не материальными в нашем понимании, а какими-нибудь сгустками энергии. Могут быть как горы или в самом деле горами, пустынями или чем-то еще в этом роде. Не удивлюсь, если самые разнообразные формы жизни вскоре отыщутся рядом с нами. Они — есть, просто мы пока не в состоянии их обнаружить…

— Фантастика какая-то. Где ты всего этого нахватался, Тундра?

— Хорошо учился. Много читал. И фантастов, и мистиков… Бердяев, Блаватская, Рерих… Слыхал такие имена? Это тебе не Кум и не Малыш…

— Ты что, думаешь, я совсем темный? Нет, парень, я школу на «отлично» закончил!

При этих словах Мисютин почему-то засмущался и стрельнул глазами в мою сторону. Мол, услышал — не услышал, запомнил или нет?

Я услышал и запомнил. И сделал выводы. Якутский сирота, чуть ли не беспризорник — и вдруг отличник учебы. Как-то не вязалось одно с другим. Но слово — не воробей, вылетело — не поймаешь, и Барон, мысленно досадуя за свою оплошность, вынужден был закончить мысль:

— Любой институт потянул бы, а подался в…

— Банду! — продолжил мисютинскую фразу я.

Обычно Мисютин вспыхивал яростью, когда я пытался подколоть его, но на сей раз все обошлось благополучно.

— Выходит, так! — он понуро согласился и, обхватив могучую голову руками, задумался о чем-то своем.

Мне показалось — в нем просто заговорила совесть.

Впрочем, сосед по нарам оказался человеком жизнерадостным и, в отличие от меня, впадать в печаль-тоску надолго не собирался. Уже через минуту он был, как прежде, бодр и весел.

И попросил пофилософствовать еще.

— Я долго был воинствующим атеистом, — продолжаю размышлять вслух. — Пока не столкнулся лицом к лицу с костлявой старухой…

— Ну да? Это интересно…

— Наверное… Для любителей острых ощущений. Правда, говорят, что очень много зависит от тебя самого, каким ты был и как умираешь…

— А сами ощущения? — с неподдельным интересом спросил Барон.

— Жутковато… Но и в самом деле интересно, поверь мне. Просто кажется, что твоя душа покидает опостылевшее тело и по какой-то немыслимой траектории мчится по странной, одновременно будто сотканной из вихря и — твердой, как жестяной трубе или туннелю, уносится за миллионы километров прочь от этой свирепой и злой планеты… Вернее, от злых, свирепых и, добавлю, — кровожадных обитателей ее.

— И что? Есть свет в конце туннеля?

— Да!

Что-то блеснуло в глазах у Барона. На короткое мгновение — и тут же по его резкому лицу расплылась насмешка:

— Может, попика пригласим в камеру, исповедуемся?

— Не кощунствуй. Лучше попроси карты.

Барон, устраиваясь поудобнее на тюремной койке, спокойно бросил:

— Я уже передал маляву. Через вчерашнего «вертухая». Так что после обеда — будут.

— Неужели их не обнаружат в передачке?