Гнев сходит так же резко, как появился. Сдуваюсь, как шарик.

– Да, Артем согласился, – заверяет сестра. – Сказал, не проблема.

Хмыкаю и усмехаюсь.

– Ясно, – выдыхаю слегка потеряно. – Для него не проблема, я же… Сонь, я с ним и наедине остаться боюсь… Не то что в одну кровать лечь… Вчера хотела поговорить, даже в темноте слова из себя не выдавила! Извини, конечно… Я пас. Не могу.

Соня хмурится.

– А что вчера было? Ты же говорила, что все в прошлом?

– И что? Сколько можно мне эти слова вспоминать?!

– Ладно, ладно… Не нервничай. Не буду. Я просто не понимаю… – замолкает неожиданно. Словно в мозгу у нее что-то щелкает… Знаю эту фишку. – Ну, хорошо. Хорошо, Лиз. Скажу ему, что ты против.

– Кому скажешь?

– Артему, кому еще?

Махнув рукой, отходит. В последний момент ловлю ее ладонь.

– Подожди…

Сейчас же отпусти…

© Лиза Богданова

Кому и что я пытаюсь доказать?

Сама не понимаю… Просто представила, как Соня говорит Чарушину, будто я против переночевать с ним в одной комнате, и в душе ярый протест поднялся. Никоим образом не желаю задеть его чувства. Оскорбить как-то, обидеть, причинить боль… Хватит того, что было в прошлом.

За одну ночь, безусловно, ничего ужасного со мной не случится. Переживу. Все же, как выясняется, Артем Чарушин – единственный человек во всей вселенной, ради которого я готова терпеть душевный дискомфорт. Даже ради Соньки не сработало ведь. Если бы просьба включала кого-то другого, не Чарушина, у моего отказа не возникло бы отката.

Пробежавшись взглядом по расстеленной кровати, на которой пару минут назад сменила белье, убеждаюсь, что все выглядит вполне прилично.

Два одеяла. Два.

Тело безотчетно заливает жаром.

Рвано вздыхаю и спешу отрегулировать кондиционер. Скручиваю температуру на самый минимум. Откладываю пульт и снова замираю без дела.

В чем мне лечь? Майка и шортики – этого достаточно? Другой пижамы у меня нет. Но есть обычные тренировочные лосины. Может, лучше в них? Нет, ну что теперь париться всю ночь? К тому же они такие плотные, что за ночь весь кровоток мне пережмет.

В душе безуспешно пытаясь расслабиться под тугими струями теплой воды, продолжаю ломать голову над формой одежды для сна.

Я в любом случае буду укутана в одеяло. Раскрытой не сплю, даже если в комнате жарко. Да и Чарушин, конечно же, не станет приставать. Если бы хотел, за прошедшие три дня проявил бы какую-то инициативу. До этой вынужденной совместной ночевки. Я ведь помню, каким настойчивым он бывает, когда заинтересован. Сейчас ничего такого и близко нет.

Разочарование по этому поводу, безусловно, вспыхивает и прорывается. Но я стараюсь спокойно к подобным чувствам относиться. Да, я все еще люблю его. Естественно, что на эмоциональном фоне желаю возобновления отношений. В этом нет ничего постыдного. Главное, что я понимаю, почему это невозможно.

Вытираюсь дольше, чем требуется. Даю себе еще время. И, в итоге, надеваю-таки пижаму. Избегая зеркал, выскакиваю из ванной.

По комнате уже крадусь. Осознаю, что Чарушин может появиться в любой момент. К счастью, успеваю погасить весь свет и нырнуть под одеяло. Скручиваюсь на самом краю кровати и замираю. Пытаюсь отрегулировать дыхание. Но учащающееся сердцебиение управляет этим процессом виртуознее меня.