С.Ф. Кечекьян, соглашаясь в принципе с определением субъективного права, предложенным С.Н. Братусем, считал, однако, неудачным выражение «мера поведения», так как «мера» — понятие количественное, предполагающее соизмеримость различных величин, а субъективные права разнообразны и несоизмеримы[108]. Но выражение «мера» употребляется в дефиниции субъективного права для указания на определенность содержания и границ дозволенного поведения управомоченного[109]. К этому следует добавить, что такое определение согласуется с общей характеристикой правоотношения как конкретизированной меры (а не «модели») поведения участников общественных отношений.

Субъективное право в самом общем виде представляет собой меру дозволенного поведения.

В ряде случаев эта мера сводится к праву требования и к потенциальной возможности притязания (правоотношения активного типа). Здесь понятия субъективного права и правомочия, т. е. конкретной юридической возможности, в принципе, тождественны, совпадают. В то же время нередко субъективное право отличается сложным строением, имеет дробные части, что позволяет говорить о его структуре. В таких случаях различие между субъективным правом и правомочиями проявляется весьма отчетливо. Это, например, относится к субъективному, праву собственности, которое складывается из ряда правомочий — прав владения, пользования, распоряжения (плюс правомочия требовать от всех других лиц воздержания от определенных действий).

Правомочия, входящие в состав субъективного права, могут быть трех основных видов:

а) право требования;

б) право на положительные действия;

в) притязание.

Это — правомочие, содержание которого состоит в возможности требовать исполнения или соблюдения юридической обязанности.

По своему юридическому значению право требования — правомочие на чужие действия; оно является своего рода юридически вспомогательным средством:

призвано обеспечить исполнение или соблюдение юридической обязанности другим лицом или лицами.

Хотя право требования и не выражает всего богатства субъективного права (главное в этом содержании-возможности на свои положительные действия), оно является для субъективного права исходным и обязательным элементом. Юридическое существо любого субъективного права заключается в том, что управомоченному предоставляется средство, при помощи которого он может проявить свою волю и инициативу, чтобы добиться осуществления другим лицом возложенной на него юридической обязанности. В качестве такого средства, с приведением в действие которого начинает «работать» весь механизм юридического обеспечения, и выступает право требования.

Право требования с корреспондирующей ему юридической обязанностью образует стержень всякого правоотношения. Они как раз и создают связь между лицами те провода, по которым идет активная правовая энергия от юридических норм через правовую связь сначала в юридический инструментарий (в том числе в иные правомочия, в право на собственные активные действия), а затем в реальные, жизненные отношения.