Это поразительно, если подумать о том, что европейцы в Европе и за морем — самые богатые, лучше всего питающиеся люди в истории человечества, “изобретатели” западного образа жизни. Ведь мы называем “западным” наш малоподвижный, ожирелый, “супермаркетный” образ жизни как раз потому, что он возник сначала среди европейцев и белых американцев и только теперь распространяется среди других народов. Как можно объяснить этот парадокс? Почему у европейцев к настоящему времени не самая высокая, а самая низкая распространенность диабета?

Некоторые эксперты, изучающие диабет, в неформальных разговорах высказывают предположение, что, возможно, европейцы уже очень давно мало или вовсе не страдали от голода, так что отбор на “бережливый” генотип стал незначительным. На самом деле, однако, история дает многочисленные свидетельства того, что в эпоху Возрождения, в Средние века и ранее Европа страдала от периодически возникавшего голода, вызывавшего высокую смертность. Эти повторяющиеся неурожаи должны были в Европе так же, как и повсюду в мире, приводить к отбору в пользу “бережливого” генотипа. Более многообещающая гипотеза основывается на продовольственной истории Европы после Возрождения. Периодические охватывавшие большие площади долгие голодовки, терзавшие Европу, как и остальной мир, прекратились между 1650 и 1900 годами — в разное время в разных странах: сначала в Британии и Нидерландах, а к концу XIX века — в Южной Франции и Южной Италии. За одним знаменитым исключением, голоду в Европе положило конец сочетание четырех факторов: все более эффективное вмешательство государства, быстро перераспределявшего излишки продовольствия в голодающие регионы; все более эффективная транспортировка продовольствия по суше и особенно по морю; рост диверсификации европейского сельского хозяйства после путешествий Колумба — благодаря тому, что европейские путешественники ввезли в Европу из Нового Света многие новые культуры (такие как картофель и кукурузу); наконец, ориентации европейского сельского хозяйства не на ирригацию (как во многих населенных местностях за пределами Европы), а на орошение дождями, что уменьшало риск неурожаев — по крайней мере, таких масштабных, чтобы эту проблему нельзя было решить транспортировкой продовольствия в пределах Европы.

Знаменитое исключение — это, конечно, “Картофельный голод” в Ирландии в 1840-е годы. На самом деле это было исключение, подтверждавшее правило: оно иллюстрировало, что может произойти даже в Европе, когда три из упомянутых выше факторов, положивших конец голоду в остальной части континента, не действуют. Ирландский картофельный голод был вызван заболеванием всего одного сорта картофеля, однако экономика этой страны (что было необычно для Европы) опиралась на единственную сельскохозяйственную культуру. Голод имел место на острове (Ирландия), который управлялся этнически отличным и тоже островным государством (Британия), продемонстрировавшим неэффективность и полное отсутствие желания преодолеть голод в Ирландии.

Эти факты из продовольственной истории Европы привели меня к следующему предположению. За несколько столетий до возникновения современной медицины европейцы, как жители Науру в новое время, могли пережить эпидемию диабета, вызванную новой доступностью достаточного количества пищи, которая привела к вымиранию носителей предрасположенного к диабету “бережливого” генотипа; Европа осталась с низкой распространенностью этого заболевания, что и наблюдается сегодня. Вымирание носителей соответствующих генов в Европе могло длиться столетиями: младенцы, родившиеся у страдающих диабетом матерей, умирали при рождении; взрослые диабетики умирали раньше других взрослых; дети и внуки диабетиков умирали от небрежения или недостаточной материальной поддержки. Впрочем, предполагаемая таинственная давняя эпидемия диабета в Европе должна была сильно отличаться от хорошо документированной современной ситуации на Науру и среди других народов. При современных эпидемиях изобильное и постоянно доступное продовольствие появилось неожиданно: в течение десятилетия на Науру и всего за месяц у йеменских евреев. Результатом стал резкий подъем распространенности диабета до 20-50%, который происходит на глазах современных ученых. Такой всплеск, вероятно, быстро пойдет на убыль (что уже наблюдается на Науру) в силу того, что индивиды с “бережливым” генотипом всего за одно-два поколения вымрут благодаря естественному отбору. В отличие от этого изобилие продовольствия в Европе нарастало постепенно на протяжении нескольких столетий. Результатом должен был быть неощутимо медленный подъем распространенности диабета в Европе в XV-XVIII веках, задолго до того, как появились специалисты, которые могли бы это наблюдать. Другими словами, индейцы пима, жители Науру, горожане Ванигелы, образованные индийцы, граждане богатых арабских нефтедобывающих стран переживают на протяжении одного поколения изменения стиля жизни и вытекающий из них подъем и спад распространенности диабета, что происходило в Европе на протяжении многих столетий.