– И это все?

– Когда я уходил, то оглянулся. Дверь подъезда дома напротив хлопнула. Я видел только спину мужчины в черном. Он вышел из того же подъезда, где сидел фотограф. Человек без примет. Не маленький и не высокий, в бейсболке. Он вышел, когда полицейские вошли в дом. Могу лишь сказать, что такие в нашем дворе не живут. Я людей по походке узнаю. Всех знаю, и меня все знают. Этот чужак. Но мне уже не до него было.

– Ладно, Яков Александрович. Завтра утром явишься на Петровку, и мы составим протокол. Позвонишь с проходной по добавочному сто тридцать восемь, и тебя встретят. А паспорт пока останется у меня. Жаль, что я не нашел тебя раньше. Если ты увидишь блондинку, но без шляпы, узнаешь ее?

– Если только по голосу. Темно же было.

– Хорошо. Потом подумаем.

– Нет, капитан, это ты думай. В лицо я этой крале не скажу, будто признал ее. Вы дело закроете, а мне еще жить охота.

По описанию, речь могла идти только о Наташе. Но Вася не понимал мотива преступления.

– Ты мрачнее тучи, Васенька, – обронила Олеся.

– Все надо начинать сначала. На первый взгляд обычное бытовое убийство. Такие раскрываются в момент. А тут такие подробности выясняются, что волосы встают дыбом. Убитый Владлен Зверев не зря носил свою фамилию. Отпетый маньяк, как и его приятель Ираклий Меловани. Его тоже убили. Может быть, я скажу то, чего не должен говорить капитан полиции, но туда им и дорога. Я бы сам расстрелял этих гадов.

Олеся открыла рот от удивления.

Вероника приехала на дачу к Кире. Она уже протянула руку к звонку, но в этот момент дверь отворилась. Кира вышла проводить адвоката Феликса Шварцмана. Шварцман вежливо поздоровался и направился к калитке.

– Я к вам, Гликерия Андреевна, – сказала девушка.

– Вижу. Называй меня Кирой. Оставь условности.

Они вошли в дом.

– Долго вас не задержу. Меня зовут Вероникой. Я хотела сказать вам спасибо за помощь. Вы меня выручили.

– А почему невинная девушка должна сидеть в клетке?

– Я не наивная и прекрасно все понимала, не знала лишь имени убийцы.

– Узнала? А теперь забудь. Ты молода, красива…

– Красота еще ничего не значит. Должна вам признаться: я люблю вашего мужа, а он до сих пор любит вас. И с этим ничего не поделаешь.

Кира села на диван, закурила и после паузы сказала:

– Вы будете счастливы. Я уверена в этом. Береги его, девочка, таких людей очень мало. И если вас свела судьба, то борись за него.

Вероника села рядом:

– Бог мой, вы его до сих пор любите! Почему же прогнали?

В глазах Киры появились слезы. Она их резко смахнула.

– Я не заслуживаю прощения. Есть ошибки, которые невозможно исправить. И поздно уже. Теперь есть ты. Уверена, он тебя любит. Просто еще не понял этого. Поймет. Но Парфен не умеет говорить о любви, и не жди от него признаний. Он молчун. Но в душе его клокочет вулкан. Ступай, девочка, ты будешь счастливой. На прощание я сделаю тебе скромный подарок. Не удивляйся ему. Со временем ты и эту загадку разгадаешь.

Кира принесла девушке сверток, большой и мягкий.

– У нас с тобой один размер. Ты такая же изящная, как я была в лучшие времена. Для меня они кончились, для тебя лишь начинаются.