Он снова отрегулировал плавучесть и опустил на шлем защитную пластину, чтобы спокойно работать с электрической дугой ярче солнца. Изгиб корабельного корпуса закрывал его сверху, и за двадцать минут он приварил все восемь скоб. Их было так много на случай, если одна или несколько не выдержат: Хуан не питал иллюзий насчет своего сварщицкого мастерства. Через десять минут он продел через все восемь скоб буксирный трос. Конец троса он придавил стальной коробкой размером с книгу в мягкой обложке. Коробка служила дополнительной страховкой для кабеля, а внутри у нее была взрывчатка. Сигнал с «Орегона» приведет к детонации небольшого количества пластита, коробка отсоединится, освободившийся трос можно будет оттащить от корабля. И единственной уликой останутся восемь скоб. И весьма вероятно, что они не переживут то, что задумал Хуан.

Не успел он вернуться на «Номад» и задраить внешний люк, как Линда включила двигатели и лодка пошла обратно.

– Операция «Удар бича» началась, – сказал Хуан, когда Эдди помог ему снять шлем.

– Проблемы были?

– Все как по маслу.

– Еще хорошая новость, – сказала Линда. – Эрик отслеживает направляющийся к нам шторм. Начнется завтра в то время, которое здесь считается рассветом.

– Позвони Эрику, пусть уберет корабль чуть дальше от берега. Еще вели ему сбросить балласт из цистерн левого борта. С правого пусть оставит. Это придаст старушке убедительный крен. – Глаза его блестели в предвкушении. – Надеюсь, аргентинцы правили этим куском мира в охотку, потому что их правлению приходит конец.

В пять часов дня мимо «Орегона», который по-прежнему стоял у берега, прошел промерный катер китайцев. «Орегон» стоял так близко, что сильные волны приподнимали его укрепленный нос и ударяли о дно. Не вызывало сомнений, что китайцы доложат: «Ногеро» отходит от берега и вновь пускается в одинокие странствия. Час спустя вернулся усталый и замерзший Макс Хенли со своими людьми и мрачным грузом.

– Жуть! – объявил Хенли, когда лебедка втянула РИБ в лодочный отсек в борту корабля. – Мало того, что там холод, как у мерзлого мамонта сами знаете где, так еще и кладбище такое, что Стивен Кинг отдыхает. Все надгробные камни вырезаны из китовых костей, а ограда из китовых ребер с меня высотой. А ворота, в которые мог бы проехать «фольксваген» – арка из черепов.

– Проблемы с извлечением останков были?

– В смысле, помимо вечного проклятия моей души, души осквернителя священной земли?

– Да.

– Ну тогда все прошло прекрасно. Могилы всего фут глубиной, трупы в саванах из парусов. Я удивился: они почти все разложились.

– Зимой земля, должно быть, слишком промерзла, чтобы хоронить, а весной тепла достаточно, чтобы бактерии принялись за работу.

– Что теперь?

– Согрейся. Майк Троно и его банда только что снова отправились к затонувшему кораблю. К тому времени как они вернутся и мы снова подготовим «Номад», начнется веселье.

– Идет буря?

– Эдди говорит, с рассветом начнется сущий ад.

– То есть никто не обещает, что будет легко.

– Как говорится, то ли еще будет.

Майор Эспиноса вернул листок с прогнозом погоды на стол Луиса Ларетты. В небольшом кабинете с обязательным портретом генералиссимуса Эрнесто Корасона на одной стене и постером с почти неодетой девушкой на другой, клубился сигарный дым.