Признаться, меня впечатлили доводы Конвея-Морриса в пользу предсказуемости эволюции насекомых. Среди определительных признаков насекомых следующие: членистый экзоскелет; фасеточные глаза; характерный способ передвижения на шести ногах, причем три всегда оказываются на земле, образуя треугольник (две ноги с одной стороны, одна с другой); дыхательные трубки-трахеи, переносящие кислород к внутренним органам через отверстия (дыхальца) по бокам тела. Завершая список эволюционных особенностей, нужно упомянуть многократное (одиннадцать раз независимо!) появление у насекомых высокоорганизованных общественных колоний, например у медоносных пчел. Вам кажется, что все это необычно? Уникально в великой лотерее жизни? Вовсе нет: эти признаки конвергентны.

Конвей-Моррис последовательно показывает, что каждый из пунктов списка неоднократно эволюционировал в разных областях царства животных, зачастую несколько раз, в том числе среди самих насекомых. А если природе настолько легко дается эволюция отдельных признаков, не так уж невероятна повторная эволюция совокупности этих признаков. Меня очень привлекает та идея Конвея-Морриса, что не стоит считать конвергентную эволюцию чудом. Возможно, мы должны считать нормой именно ее, а не удивляться исключениям. Одно из них – синтаксический язык, который, судя по всему, уникален для нашего вида. Возможно (к этому я вернусь), это единственное, чего недоставало бы повторно эволюционировавшему прямоходящему животному с крупным мозгом.

Я предупреждал: не стоит искать в эволюции паттерны, рифмы или причины. Однако я оговорился, что иногда все же буду возвращаться к этим идеям. Глава “Возвращение Хозяина” позволила мне пробежаться по эволюции в прямом направлении и посмотреть, какие паттерны мы можем найти. Идея того, что эволюция была нацелена на создание Homo sapiens, разумеется, благополучно опровергнута, и ничто из увиденного нами не смогло восстановить ее в правах. Даже Конвей-Моррис не идет дальше утверждения о том, что одним из результатов “перезапусков” может быть нечто, напоминающее человека. Другим результатом могут явиться, например, насекомые.

Прогрессивна ли эволюция? Есть по крайней мере одно разумное определение прогресса, при котором я готов его защищать. Начнем с того, что понятие прогресса можно применять в нестрогом минималистском смысле, без оценочных суждений, таких как экстраполяция тенденций прошлого в будущее. Взросление ребенка прогрессивно в том смысле, что тенденции к изменению веса, роста и так далее, которые мы наблюдаем в течение года, сохраняются в дальнейшем. Это нестрогое определение прогресса не содержит оценочных суждений. Рост раковой опухоли прогрессивен в таком же нестрогом смысле. И ее уменьшение в результате лечения – тоже. Что же, в таком случае, не является прогрессивным в нестрогом смысле? Случайные, ненаправленные изменения: опухоль немного растет, немного уменьшается, сильно увеличивается, сильно сокращается, и так далее. Прогрессивная тенденция – это тенденция, в которой нет реверсий, а если они есть, их перевешивает движение в основном направлении. В случае ряда датированных ископаемых прогресс в ценностно-нейтральном смысле будет означать, что любая анатомическая тенденция, которую мы наблюдаем при движении от ранних форм к промежуточным, сохранится и при движении от промежуточных форм к поздним.