Внезапно подскочил Сережа Зарубин и бесцеремонно потянул молоденького лейтенанта за руку.

- Ну-ка встань, пусти старшего товарища на почетное место, - потребовал он, подмигивая хитрым глазом. - Право сидеть рядом с Каменской еще заслужить надо, салага.

Лейтенантик покорно поднялся и пересел вперед. Зарубин немедленно угнездился, занимая позицию на освобожденном плацдарме.

- Здорово, Пална. Чего с утра не в духе?

- Да нет, все нормально, - улыбнулась она в ответ.

- А это что за кекс рядом с Афоней?

- Похоже, тот самый, - неопределенно ответила Настя.

- Да иди ты?! Что, вот этот красавчик? - не поверил Сергей.

- Похоже, да. А чему ты удивляешься? Нам же говорили, что назначают кого-то из молодых, да ранних. Вот тебе пожалуйста, молодой, как обещали.

- Лучше б они нам зарплату повысить пообещали, - проворчал он. - Как погуляли в субботу?

- Отлично. Жалко только, что без тебя.

- Мне тоже жалко, но куда ж с дежурства денешься. Скажи спасибо, что я вам ничего серьезного не надежурил, всего два трупа, оба - бытовуха, ребята из округов сами раскрыли по горячим следам.

Настя хотела попросить Зарубина присмотреться к незнакомцу повнимательней, ведь может оказаться, что он вспомнит его, но не успела: совещание началось.

- Довожу до вашего сведения, что с сегодняшнего дня начальником отдела назначен Большаков Константин Георгиевич, подполковник милиции, кандидат юридических наук..

Ну точно. Большаков. Конечно, Большаков. Красивый мальчик с умненькими глазками, Костя Большаков. Но вот где, где она с ним познакомилась? Откуда его знает? Нет, в этом пункте память упорно бастовала. Значит, он теперь будет ее начальником. Лихо.

- А вы куда, Вячеслав Михайлович? - спросил кто-то с места.

- Меня переводят в министерство, в Департамент уголовного розыска, на должность начальника отдела в Управлении организации розыска.

Ишь ты, переводят его. Нет бы сказать: «Я ухожу», это было бы честнее, ведь ежу понятно, что такой человек, как Афоня, упорно присматривается и принюхивается, куда бы уйти с повышением, независимо от профиля работы. Присмотрел себе освобождающееся местечко да и нажал на все доступные кнопочки, чтобы его занять. Так нет же, переводят его! В министерство! То есть понимать надо так, что его, полковника Афанасьева, заметили «сверху», оценили его недюжинные организаторские способности и перевели туда, где его таланты нужнее.

Еще минут двадцать Афоня изображал из себя строгого, но справедливого руководителя, требовал отчета по текущим делам, хмурил бровки, ставил их домиком, демонстрируя начальственное недоумение, в отдельных местах покровительственно советовал своему преемнику «особо проследить» и «постоянно держать на контроле», потом деловито глянул на часы и с плохо скрываемым облегчением произнес:

- Ну что ж, Константин Георгиевич, оставляю вас, так сказать, на хозяйстве, берите бразды правления в свои руки. А я, с вашего позволения, поеду в министерство.

И вышел из кабинета.

- Слыхала? - шепнул Насте Зарубин. - В министерство он поехал. На часы поглядел и заторопился, Смоктуновский недоделанный. Там без него никак не обойдутся. Прямо извелись все, ожидаючи, когда же, наконец, Афоня наш к ним припожалует завалы разгребать и работу организовывать. Помрешь со смеху.