В ту пору я не принимал ничего тяжелого — почистился перед гастролями. И я спокойно мог оставить свое хозяйство путешествовать в самолете. До сегодняшнего дня не понимаю, зачем было брать все это дерьмо с собой в дорогу и идти на такой риск. Конечно, мне надарили много наркоты в Мемфисе и совсем не хотелось расставаться с таким уловом, но и его я мог положить в самолет и отправиться в путь чистым. С чего вдруг я нагрузил машину так, будто решил заделаться дилером? Не помню, может быть, самолет улетел уже после того, как я проснулся. Помню только, что очень долго возился, отдирая панели и распихивая при пасы. Притом что пейотль — вообще допинг не очень моей категории.
В карманчиках кепки были гашиш, туинал и немного кокса. Я приветствую полицию взмахом кепки, и гашик с капсулами летят в кусты. «Добрый день, офицер! (Взмах кепкой) Ой, я что-то нарушил? Какой-то местный закон? Извините, пожалуйста, я из Англии. Ехал не по той стороне дороги, да?» Пару слов, и они уже сбавили обороты. Плюс дури больше нет. Правда, только какой-то части. На сиденье они углядели охотничий нож, который позже решили записать как доказательство «скрытого ношения оружия»[2], лживые ублюдки. Наконец, нам сказали следовать за ними на какую-то стоянку, расположенную под зданием местной мэрии. В дороге они, не сомневаюсь, видели, как мы выбрасывали из машины кое-что оставшееся.
Полицейские не стали обыскивать машину сразу по прибытии в гараж. Они сказали Ронни: «Так, ты иди в машину и забери свои вещи». У Ронни в салоне осталась какая-то то ли борсетка, то ли что, но он не только забрал её, а еще и высыпал всю дурь в коробку с «Клинексом». Вылезая, он сообщил мне: «Под водительским сиденьем». Когда меня пустили в машину, мне забирать было нечего, нужно было только притвориться, что есть, а самому позаботиться о коробке. Но поскольку я ни хрена не соображал, что с ней делать, я просто чуть-чуть смял её и засунул глубоко под заднее сиденье. После чего вылез и сказал, что, в общем, у меня все с собой. Почему они тут же не разобрали машину на детали, выше моего понимания.
К этому моменту они уже в курсе, кто у них на руках. («Вот это да, вы посмотрите, кто нам попался, а!») Но в следующую секунду они, видимо, перестают понимать, куда им деть международных звезд, оказавшихся под стражей в их участке. Приходится подтягивать силы со всего штата. Судя по их виду, они не знают и того, по какой статье нас оприходовать. Вдобавок они заметили, как мы дозваниваемся до Билла Картера, и это должно было напугать их, потому что здесь мы очутились прямо в его угодьях. Картер вырос в городке Ректор и лично знал в Арканзасе каждый полицейский чин, каждого шерифа и прокурора, всех видных политиков. Наши хозяева, наверное, стали жалеть, что оповестили все новостные службы о своем улове. Перед судом уже собирались корреспонденты национальных СМИ — одна далласская телестанция ради преимущества в скорости даже наняла себе «Леарджет». Поскольку дело происходило в субботу после обеда, полицейские стали названивать в Литл-Рок, желая получить указания от чиновников на уровне штата. Поэтому вместо того, чтобы запереть нас в клетке и пустить эту картинку путешествовать по всему миру, они оставили нас разгуливать в стенах кабинета начальника полиции, в так называемом «предупредительном заключении». Где был Картер? Контора закрыта на выходные, сотовых телефонов еще не существует. Пока он не найдется, приходится ждать.