- Но я не могу их взять... - пролепетал он.

- Нет, возьмешь! - рявкнул я. - Я уложил трех крутейших азиатских мордоворотов не для того, чтобы ты придерживался этикета. Бери! - И я сунул деньги ему в лапу.

Старик замер на месте, меняясь в лице как хамелеон. Первый раз в жизни я увидел его онемевшим. Наконец он промолвил:

- Стив, я... даже не знаю, что и сказать... Кажусь себя вонючим скунсом. Не могу выразить, как много это значит для меня... Ей-богу, я верну эти деньги до последнего цента. Стив, я часто бывал невежлив с тобой, но ты ведь понимаешь, это было не всерьез. Под твоей слоновьей шкурой прячутся душа и сердце настоящего мужчины...

- Ладно, чего там, - перебил я, испытывая крайнее смущение. - Не благодарите меня. Просто мне бы не хотелось увидеть, как вы потеряете "Морячку". Да и жалко старую посудину - потонет ведь, если капитаном на ней будет человек с мозгами вместо пробки.

- Не смей оскорблять меня, бабуин ты эдакий, - проворчал старик, но глаза его снова помолодели, а на губах появилась улыбка.