Небольшая шестнадцатиэтажная свечка была окружена полицией. Когда они подъехали, группа ОМОНа, которая должна была осуществить захват, вздохнула с облегчением — видимо ждали они уже достаточно долго.

— Действуй, странник, — Груздев вышел из машины и встал рядом с начальником полиции. — Назови этаж и квартиру. Надо этого гада прищучить.

Тихомир закрыл глаза, мысленно открыл дверь дома и начал подниматься вверх. Упражнение простенькое, главное в нем, сосредоточиться. На шестом этаже он почувствовал знакомую темную энергию заклинания, нашел нужную дверь, вошел внутрь квартиры, осмотрелся, и вернулся в свое тело. Еще немного постоял, потом открыл глаза и тяжело выдохнул застоявшийся в легких воздух:

— Шестой этаж, дверь справа. За ней двое, женщина и мужчина, нам нужен мужчина. Желательно ничего без меня не трогать. Мужчину стреножить, он может быть опасен.

— Все ясно? — спросил Павлов командира ОМОНа, тот кивнул в ответ. — Тогда действуйте!

— Пошли! — бойцы натянули маски и подбежали к подъезду. — Работаем!

За ними не спеша, о чем-то переговариваясь, пошли врач скорой помощи и медсестра.

Минуты через пять, Павлов взял у подбежавшего бойца рацию, выслушал то, что ему сказали и торжественно провозгласил:

— Можем идти. Преступники обезврежены.

Они поднялись на шестой этаж на лифте. Поехали четверо: мэр, прокурор, начальник полиции и Буров, в то время как многочисленная охрана побежала по лестнице. Дверь в квартиру была открыта, на кухне пожилую женщину отпаивала чем-то успокоительным медсестра, в соседней комнате на ковре лежал мальчишка лет тринадцати, может меньше, а над ним навис угрожающе крупный боец ОМОНа.

— Это какая-то ошибка, — нахмурился прокурор и в упор посмотрел на Тихомира. — Как вы могли так опростоволоситься? Нас же затаскают по разным судам, в прессе хай поднимется. Надо что-то делать, что-то придумывать. Это же ребенок, подросток, начнут говорить о жестокости власти, не отмоешься потом, да и выборы скоро…

— Успокойся, прокурор, — угрюмо проговорил Николай Петрович. — Все делается по моему прямому распоряжению, мне и отвечать. Странник?

Буров вышел на середину комнаты, закрыл глаза и раскинул широко руки, потом начал медленно вращаться, сделав два полных круга, он остановился и открыл глаза. Потом, старательно не замечая удивленных взоров бойцов ОМОНа и начальника полиции, подошел к шкафу, вытащил оттуда пару книг и подал мэру, тот прочитал название и брезгливо скривился:

— Черная магия… как такое печатают? Похоже, уже никому ничего не страшно, ради бабла на все готовы…

Тихомир показал жестом бойцу, чтобы тот ему и помог, и верзила в форме одним рывком сбросил мальчишку с ковра. Буров его закатал, и под ним обнаружилась магическая пентаграмма со странными знаками, нарисованная коричневой краской. Павлов присел на корточки, потер одну из линий пальцем, понюхал и сморщился:

— Кровь! Ах, ты паскуда!!!

Он без замаха сунул парню кулаком в живот, тот упал на колени, и его стошнило. Тихомир еще раз закрыл глаза, прислушался к себе, потом подошел к дивану, поднял его, вытащил изнутри какой-то сверток, развернул и показал Николаю Петровичу грубо сделанную восковую куклу. На нее были прилеплены настоящие русые волосы до пояса, как у Насти, а на лицо наклеили фотографию девочки. Мэр выругался, шагнул вперед, отвесил подростку пощечину, потом повернулся к прокурору: