«А еще манера избавляться от тел, бросая их в воду».
«Эта сволочь знает, что на него охотятся, очень хорошо знает и не хочет быть арестованным, он желает продолжать еще и еще, нападать вновь, ему это необходимо».
Бролен медленно покачал головой, подавляя в себе растущий гнев.
Он просматривал фотографии последней жертвы, когда зазвонил телефон.
— Инспектор Бролен, — сняв трубку, сказал он.
— Джошуа, это Карл. У меня есть новости, касающиеся результатов патолого-анатомической экспертизы.
Карл Диместро работал в судебной лаборатории, временно располагавшейся в большом здании Отдела биологических исследований, в сотрудничестве с командой судмедэкспертов.
— Личность жертвы установили? — спросил Бролен, сгорая от нетерпения.
— Нет, но мы над этим работаем, изучаем ее зубы. Зато у меня кое-что для тебя есть, я нашел в ее тканях частицы диатомей.
— Частицы чего? — переспросил Бролен, пытаясь освежить в памяти прослушанный в Куантико курс криминалистики.
— Диатомей. Это содержащие кремнезем микроскопические водоросли, которые обитают в любых источниках воды, как пресной, так и соленой. У нее в легких была вода, но это ни о чем не говорит, однако микроанализ выявил наличие диатомей в легких, печени и сердце. Это означает, что она вдохнула воду перед смертью. То есть она, очевидно, умерла, задохнувшись из-за пиявок, но убийца решил ускорить события, окунув ее голову в воду — то есть она и задохнулась, и захлебнулась почти одновременно. В любом случае, можно не сомневаться: это вода не из-под крана, а из какого-то естественного водоема, со своей флорой и фауной.
Бролен надеялся услышать еще что-то, что позволит выйти на след убийцы. То, о чем говорил Диместро, было лишь свидетельством пыток ante mortem, варварским поступком, своеобразной визитной карточкой Портлендского Палача. Немного разочарованный, он молча выслушал все сказанное.
— Но это еще не все, — вдруг продолжил доктор Диместро, — водоросли могут дать нам и другую очень интересную информацию.
Бролен относился к Карлу Диместро, умевшему радоваться любой микроскопической детали, с некоторым подозрением, потому что эта деталь вообще могла быть абсолютно никак не связана с расследованием.
— Необходимо знать, что диатомеи обладают оригинальным строением, различающимся в зависимости от места их обитания.
— Так-так, подожди, — прервал его Бролен, — ты хочешь сказать, что сможешь установить, является ли найденная в легких жертвы вода той самой, в которой ее нашли?
— Точно, и именно благодаря исследованию диатомей. В нашем случае диатомеи, обнаруженные в тканях жертвы, не похожи на тех, которые обитают в том месте, где было обнаружено тело. Можешь быть уверен: жертва утонула не там, где ее нашли. Более того, могу тебя уверить на семьдесят процентов, что она вдохнула не воду реки Туалатин — диатомеи, найденные у нее внутри, имеют строение, совершенно отличное от строения речных водорослей.
Карл Диместро говорил хорошо поставленным голосом, в котором, тем не менее, сквозила усталость.
— Скажи, если взять пробы воды из большинства рек и озер в окрестностях Туалатина, мы смогли бы установить точное место, где ее утопили?