А у Сани, и верно, тоже уши покраснели.
– Ну ладно, Человеки, – сказал отец. – Спорить не буду! Наказывать тоже! А вот стекло взамен разбитого пошли-ка вставлять вместе!
Ничего не поделаешь. Пошли.
Отец стекло Дарье Павловне вставил, а Человеки замазкой стекло замазали. Получилось! Не хуже старого, разбитого!
Дарья Павловна хлопотала вокруг и всё радовалась:
– Вот уж спасибо вам, родные! Не оставили в беде – выручили! Премного вам благодарна!
Петрушка
– Вы сегодня петрушку на огороде не рвали? – спросила мать.
– Петрушку?
Удивились Человеки. Морковь они не раз рвали. Это верно. Вкусна свежая морковка! Лук зелёный рвали. С солью да чёрным хлебом – одно объедение! А петрушка? Она только для супа годится, а так кто её есть станет!
– Не рвали, – сказали Человеки.
На следующий день опять про петрушку разговор зашёл.
– Вы петрушку на огороде и сегодня не рвали? – спросила мать.
– Не рвали.
И так три дня подряд. Наконец отец не выдержал.
– Пойду, – говорит, – проверю, кто нашей петрушкой балуется.
Взял карманный фонарик, пошёл на огород. Долго отца не было. Мать успела Человеков в постель загнать, в комнате прибрать, печь вычистить.
– А папа чего не идёт? – робко спросили Человеки из своего закутка.
– И верно, долго чего-то, – согласилась мать. Только сказала, как отец входит.
– Что это? – вскрикнула мать.
– Что? Что это у тебя? – Человеки с постели повскакали.
– Вот она, ваша петрушка!
В одной руке отец держал за уши большую серовато-бурую зайчиху, в другой – крохотного зайчонка.
– Беда, – сказал отец. – Зайчиха-то слепая. Видно, и на огород забрела сослепу, родила сынишку, а уйти назад не смогла…
– А сынишка? – завопили Человеки.
– Этот зрячий, – сказал отец. – Боевой парень, хоть и три дня ему от роду, не больше. Еле поймал!
Пустил отец зайчиху и зайчишку на пол.
Зайчиха фыркнула носом, посмотрела незрячими глазами и, оттолкнувшись задними ногами, побрела под стол. Ударилась носом в ножку – и в сторону, к печке. У печки замерла – дрожит.
А зайчишка посмотрел на необычную обстановку, перепугался и быстро-быстро под лавку забился. Сидит – тоже дрожит.
– Никак не пойму, – сказала мать, – при чём тут петрушка? Ну, капусту они ели бы – понимаю, морковь…
– Петрушка – самое их любимое лакомство! – объяснил отец. – Может, из-за этой петрушки они и попались.
С этого дня так и поселились новые жильцы в доме Прохоровых. Слепая зайчиха охотно ела, пила, даже по комнате изредка передвигалась, но всего пугалась и к зайчонку не подходила. И он не подходил к матери.
Зато, когда появлялись Человеки, зайчонок сам бежал к ним, охотно давался в руки, барабанил передними лапами и издавал какие-то звуки, вроде хриплого ворчанья.
– Ешь, ешь! – говорили Человеки и совали ему в рот молочную бутылку с соской на конце. – Ешь, Петрушка! Лопай, Петрушечка!
Петрушка и по сей день живёт у Человеков. Петрушка, кажется, доволен. Человеки тоже до-вольны.
Аркадий Петрович Гайдар (1904–1941)
Аркадий Гайдар (настоящая фамилия – Голиков) родился в 1904 году в городе Льгове Курской губернии. Его отец был учителем, а мама приходилась дальней родственницей М.Ю. Лермонтову. Детские годы будущего писателя прошли в Арзамасе.