Ох ты… Голова кружилась: глубоко провалился, никаких снов не видел. В спине предательски кольнуло. Вот зараза, слишком резко вскочил, отвык от подобных трелей, на пароходе, в случае шухера, экипаж будят пусть и грубей, но зато привычней: матерными словами шкипера, ревущими над палубой по громкой связи.

Здесь от телефонного общения отвыкаешь быстро. И это очень хорошо, не общаясь с людьми постоянно и лично, вы постепенно теряете биологическую способность это делать. Даже самый цивилизованный город Леты находится в той самой эпохе, когда на Земле появились только первые аппараты, и люди не знали, что вообще говорить, поднимая трубку. Александр Грэхэм Белл вводил в обиход «Ахой», как кричали моряки, приветствуя суда, но победивший Томас Эдисон предложил легендарное «Алло». Я же и про это слово забыл.

– Герман, ты?!

Схватил с рычага увесистую трубку. И тупо замолчал. Не сразу смог узнать искажённый примитивной радиотехникой голос собеседника, промычав в ответ что-то нечленораздельное.

– Это Макс Лойтхард! Спишь?

– Нет, в хоккей играю. И тебе привет, геноссе, – проворчал я наконец, натягивая штаны. Ясно, что поспать не удастся, безопасник просто так ночью звонить не будет.

– «Темза» когда приходит? – голос у гестаповца был встревоженный.

– Завтра ожидаем.

– Вас сколько на берегу? Нарезное оружие есть?

Так, бляха. Похоже, меня пригласят повоевать.

– Макс, не темни, говори сразу… Нас двое, нарезное есть – мой «Зауэр» с оптикой и «кольт».

– Вы там не слышите, что ли?

– А что я должен слышать? На реке ветер, всё тут плещется. Похоже… – изогнувшись, я постарался выглянуть в приоткрытое окно, – и дождик капает.

– Бандиты атакуют западную сторону города, – коротко изложил он суть.

Слово «какие-то» безопасник не применил. Нельзя ему такое говорить, он точно знать обязан. Однако по тону я понял, что не знает.

– Собирайтесь, я сейчас подъеду.

– Что, сильно жмут? – вот и я встревожился.

– Троих наших убили. Готовься, жди.

Костя Кетоев уже выглядывал из соседней комнаты. Ни следа промятых морщин на бодрой гладкой роже. Молодой, энергичный…

– Что там, Гера?

– Да что… Лойтхард говорит, вроде кто-то на город напал, – пожал я плечами. – Будь другом, налей кофе, сил нет. Термос в офисе. И собираемся пулей, хватая стволы. Как-то так.

Так, Нельсона сдергивать не буду, ситуация более чем непонятна. А вот и он, тут как тут! И тоже бодрый! Я коротко изложил обстановку.

– Собираюсь?

– Нет уж, амиго, здесь будь, наблюдай. Кто знает, вдруг бандосы ещё и с реки попрут. Надо полагать, кого надо, уже привлекли.

– Здесь по тревоге спецов и ремесленников не трогают, – пояснил кубинец – только в крайнем случае. Берегут. Раз он тебя про нарезное оружие спрашивал, значит, и толку от простых ополченцев не будет.

Серьёзно взволнован безопасник. Учитывая его опыт… У меня ведь на нужных людей свои пухлые папки с досье копятся. Макс Лойтхард – выходец из известной конторы GSG9. Проходил стажировку в Kommando Spezialkräfte (KSK) бундесвера, это суровый армейский спецназ наподобие британских SAS. В юности участвовал в захвате террористов, не раз принимал участие в операциях по освобождению заложников, работал в охране посольства в Багдаде, так что к исламистам у Макса личные счёты, – в конвое из Аммана его друзья пострадали, тоже сотрудники GSG9. Навыки соответствующие.