– Пресвятая Мария и Михаил, спасите нас…
Женщины вскочили с пола. Но в комнате стояла мертвая тишина. Все настороженно ловили звуки, долетающие снаружи.
Я заметила жену одного из шотландских солдат – миссис Макферсон. Она пыталась завесить одеялом окно. Лицо ее побелело от страха, и она крепко зажмуривала глаза при каждом громком звуке, доносившемся извне.
Я вновь изменила свое мнение по поводу бесполезности моих знаний об исходе предстоящей битвы. Всем этим женщинам ничего не было известно ни о тайных тропах, ни о предстоящем на рассвете сражении. Они знали только одно – что их мужьям и сыновьям придется противостоять английской армии, оснащенной пушками и мушкетами и в четыре раза превосходящей их по численности.
Предсказывать ход событий даже в хорошие времена – вещь неблагодарная. Я знала, что они мне не поверят. Самое лучшее, что я могла для них сделать, – это занять их делом. Перед моим мысленным взором возникла картина зарождающегося дня и лучи восходящего солнца, золотящие волосы рослого мужчины, что делало его прекрасной целью для пули противника. А рядом с ним – вооруженный огромным ножом мальчуган с глазами, пылающими верой в победу.
– Дамы, – сказала я, – мы многое сделали. Но нам предстоит сделать еще больше. Нам будет нужен кипяток и, конечно, котлы для кипячения воды. И кастрюли поменьше. Мы будем кормить кашей тех, кто может есть, и поить молоком тех, кто не может. Нам нужны дощечки для накладывания шин. Бутылки и кувшины, чашки и ложки. Швейные иглы и нитки. Миссис Макферсон, будьте так добры…
Я практически ничего не знала об исходе сражения, разве что только, на чьей стороне будет победа и что потери армии якобитов будут небольшими. В моей памяти вновь всплыла та старая книжонка, из которой я почерпнула эти сведения.
Потери. Значит, имеются в виду убитые. Но ведь в некоторых случаях и раненых можно отнести к потерям, а у нас в доме к полудню их было уже гораздо больше тридцати. К тому же в Транент все шли и шли победители, и они вели с собой своих раненых товарищей, помогая им из последних сил.
Вдобавок ко всему его высочество приказал, чтобы раненых англичан эвакуировали с поля боя и оказывали им помощь в первую очередь. Они являются «подданными его отца», сурово добавил он, сделав ударение на слове «отец», и я следовала его указаниям. Видно, впопыхах его высочество забыл, что шотландцы, благодаря которым он сегодня выиграл сражение, в сущности, тоже были подданными его отца.
Услышав об этом, я сказала Дженни Камерон:
– Принимая во внимание поведение отца и сына, шотландцам, наверное, следовало бы просить Святого Духа не помогать им сегодня.
По лицу миссис Макферсон было видно, что она ужаснулась такому богохульству, а Дженни рассмеялась.
Крики и радостные возгласы заглушали слабые стоны раненых, которых несли на самодельных носилках, но чаще всего они шли сами, опираясь на плечи товарищей. Некоторые, однако, нетвердо держались на ногах по другой причине, так как успели изрядно напиться. Боль от ран казалась не столь мучительной в свете только что одержанной победы. Несмотря на то что комната была полна раненых, нуждающихся в уходе и лечении, в ней царил неистребимый дух веселья.