Женщина улыбнулась мне, словно несмышленому, надоедливому ребёнку, и покачала головой.

– Нет, ты не можешь увидеть эмира. Он сам приходит, когда ему нужно. Каждая из его женщин должна помнить, что ей он не принадлежит. Ни одна женщина не может звать его, когда ей захочется.

Я закрыла глаза, медленно выпустила воздух из лёгких, чтобы не вскипеть, как чайник со свистящим носиком.

– Я не женщина эмира эль Хамада. Меня здесь удерживают против воли. И если он не придёт в ближайшее время и не объяснится со мной, не скажет, что ему от меня нужно, то я устрою скандал. Международный! – это, конечно, блеф, ибо где я, а где шейх Хамад. Мне никто не поверит. Никогда. Но попытаться стоило.

– Ах, девушка, – покачала головой Саадат и громко щёлкнула языком. – Ты совсем глупая, да? Веди себя тихо и ничего не требуй. И тогда, быть может, останешься в живых. А если станешь плохо себя вести – тебе здесь не понравится, – склонилась ко мне, едва ли не коснувшись губами макушки. – Не смей перечить эмиру. Или будешь жестоко наказана. Ты всего лишь вещь, которую ему подарили на день рождения. Не волнуйся, он приедет, чтобы развлечься с тобой. Но только тогда, когда посчитает нужным.

А затем, выровнявшись, она горделивой походкой зашагала к двери.

– Сумасшедшие русские девки, – хлопнула дверь, снова послышался щелчок, и я осталась наедине со своим необычным обедом и тяжёлыми мыслями.

____________________________

Райхан(а) – имя. В переводе с арабского – наслаждение, удовольствие, блаженство.

Экзотические удовольствия были страстью его отца. Амир Мохаммед эль Хамад знал толк в развлечениях. В особенности – в женщинах. Среди всех его жён, наложниц и любовниц была лишь одна арабская женщина – мать Халима. Та, чьё величие было сопоставимо с величием королевы. Так было известно народу. На самом деле её участь в жизни Мохаммеда не была великой. Латифа удостоилась чести родить Мохаммеду сына и на этом их отношения закончились. Так отец сохранил чистоту крови своего наследника. Однако любил он других женщин. Славянок, темнокожих, азиаток. Имелись в его тайном гареме и бедуинки – совершенно дикие, сумасшедшие женщины, которые ради отца могли и убить. Соперницы погибали пачками, а Мохаммеда это только заводило.

Халим презирал отца за это. За то, что тот не любил его мать. За то, что делил постель с другими в то время, как она, его законная жена, увядала без его любви.

А ещё за то, что страсть к экзотике передалась и ему.

Мохаммед обожал ломать женщин. Подчинять, принуждать, брать их силой. Халим получил в наследство не только силу, власть и богатство, нажитое несколькими поколениями, но и самые тёмные пороки отца. Только новый шейх любил исключительно славянок.

Их белую, нежную кожу, красивые, пронзительные глаза и светлые волосы. И их строптивость он тоже любил.

Однажды он влюбился в русскую наложницу Мохаммеда, но тронуть женщину, принадлежащую отцу, права не имел. И с тех пор мечтал о своём гареме, который заполнит белокожими красавицами.

А после гибели отца его завалило срочными делами, и женщины отошли на задний план. Иногда он навещал своих любовниц, чтобы утолить голод, но не более.