— Ты ещё государю спасибо скажи, что он тебя от допроса с пристрастием спас, — весомо протянул наш гость, дуя на чай. — Подлец Бодров с подпевалами такой хай подняли, хоть всех святых выноси! Дескать, как могли государыню похитить, ежели милиция в тот момент при дворе была? Что ж не спасла, не защитила, не предотвратила преступление супротив царя-батюшки?

— Понятно. То есть то, что он рядом со мной стоял, в расчёт не берётся. Горох никогда ни в чём не виноват?!

— Светлая твоя голова, Никита Иванович, — тепло улыбнулся мне старый боярин и, отставив чашку, встал из-за стола. — За хлеб-соль благодарствую! Пойду-ка, пожалуй, по ветерку.

— Уже? — капризно надула губки Яга.

— Ничего, бог даст, красавица, и ты в мой терем заглянешь, дашь мне, убогому, тебя в ответ сладким пряничком угостить.

— Она пахлаву любит, э?! — ревниво раздалось из-под печки, но боюсь, что мнение маленького гордого домового уже никем в расчёт не бралось. Похоже, моя скромная домохозяйка решила на старости лет менять кавалеров, как перчатки.

— Бабуль, что это было?

— Ты об чём, Никитушка? — закрывая за гостем дверь, опустила глазки Баба-яга.

— Да вы же сейчас тут напропалую кокетничали с боярином Кашкиным!

— Ой, да будет тебе… Напридумаешь ещё глупости какие, в мои-то годы…

— Угу. Назима спросим, он свидетель?

— А ну вас обоих. — Бабка фыркнула, задрала нос и с видом оскорблённой невинности удалилась к себе в комнату.

— Надеюсь, вы ненадолго? — громко спросил я. — Вообще-то нам дали всего три дня сроку. А потом казнить нас, как мне кажется, будут всех. Или по одному в день, растягивая удовольствие, нет?

— Придумала я, старая, как твоему горю помочь. — Из горницы практически сразу же вышла глава нашего экспертного отдела с большущей антикварной книгой в руках. — Тут, главное дело, правильно вопросы задавать и верный ответ угадывать. Давай-ка Митеньку зови, у него сердце отходчивое, душа чистая, а ежели его каким тяжёлым заклятием в ответ пришибёт, дык его и не так жалко, верно?

Я повёл плечами и кивнул. В вопросах колдовства нашей Бабе-яге равных нет. Эпический персонаж! Куда там чахлым, мокрым Ктулху…

Митя заявился по первому же зову, поперёк щеки у него алели две свежих царапины — следы ногтей (когтей? Тоже не удивлюсь…) драчливого дьяка Груздева. Кстати, не забыть бы потом уточнить у стрельцов, куда его вышибло с нашей дверью. Далеко ли долетел, не имеет ли претензий? Дверь бы вернуть, это ж служебное имущество.

Охнувшая Яга первым делом продезинфицировала раны нашего младшего сотрудника какой-то вонючей жидкостью из пузырёчка с надписью «Яд» и, отмахнувшись от моего взгляда, спешно усадила нас за стол. Меня во главе, Митю слева, сама села справа, а посерединке поставила здоровенное медное блюдо.

— Ну, теперича всё от вас зависит, товарищи боевые, — значимо, с нажимом на патриотизм, начала бабка. — Я слова чародейские нараспев читать буду да на блюдо вещи разные бросать, а вы, коли чего увидите, дык запоминайте, но руками не лазьте — шибанёт ещё… Сейчас всё принесу.

— А чего увидим-то, бабуленька? — заинтересованно вытянул шею Митька. — Надо ж загодя знать, к чему систему нервную готовить. А то ежели девок пляшущих, с чудесами какими соблазнительными, дак Никите Ивановичу нельзя, он человек женатый.