Вся поляна уставилась на Тове… а потом разразилась смехом и криками:

— Петушиная лошадь! Петушиная лошадь! Здравствуй, петушиная лошадь!

— Ну почему? — обиделся Тове. — Я — скромный и добродетельный Товлынг-лув, а они дразнятся!

— Может, это наоборот, они тебя похвалили? — предположила Даша. — Мы же не знаем, что такое петушиная лошадь.

— Нет, — замотал остроконечной головой Лютик. — Не похвалили. Петушиная лошадь — йой, глупая. Она любит когда всё… того… неправильно. Без ума. Без порядка.

— Да, это странный персонаж, — подтвердил Волк. — Не вполне достоверно, что она существует. Я лично её ни разу не видел за … ну, неважно за сколько лет. Но если она реальна — то это олицетворение безумия и хаоса. Мир рухнет — а на его обломках спляшет петушиная лошадь.

— Тогда почему они смеются и так весело приветствуют Тове как петушиную лошадь? — возмутился Мир.

— Они просто дразнятся, как дети, — пояснил Волк. — Ой! А чтоб тебя…

Это из пустоты вылетел котёл, последним прошедший между несуществующими березами. Он не рассчитал скорости и больно ткнул Волка.

— Летучий горшок! — восхитился Лютик. — Того… сам летит! Пора кушать!

— Очень умный человек наш менкв, — согласился проголодавшийся Мир. — Пора кушать.

Лютик, конечно, не производил впечатления академика. Но неожиданно оказалось, что он — прекрасный организатор. Пока друзья добирались из Искорского городища, он сумел собрать что-то вроде съезда жителей северной пармы и объяснил им цели похода. И теперь они вместе с осанистым вэрсой-лешим знакомили Перу и его команду с «делегатами съезда». Леший был похож на своего коллегу — чердынского Вэрсу, только толще, выше и более важный. Первым делом он вгляделся в Волка, поклонился ему до земли и спросил:

— Старшой, разрешишь ли ты начать?

— Разрешу, — удивился Волк. — Чего не разрешить.

— Ты всегда был милостив, — закивал Вэрса. — Разве что зимой иногда переусердствуешь… ну да ладно. Здравствуйте, дорогие гости! Позвольте приветствовать вашу героическую дружину в парме Югыд ва!

И опять на Волка поглядел.

— Позволяю, — согласился Волк. — И не надо спрашивать у меня разрешения на каждой фразе. Я — скромный лесной волк, побитый молью.

— Ну да, ну да, — опять закивал леший. — Как вам будет угодно. Мы собрались здесь — духи коми, вогулов и даже ненцев, чтобы помочь вам в вашей нелёгкой, но благородной миссии. От коми-духов пришел я да несколько чуклей-лесных духов, да яг-морты — лесные люди, да парочка васов-водяных — с рек Пырсью и Илыч. А вогульских менквов просто толпы набежали. И мисы — «лесные люди» вогульские тоже пришли. Даже уважаемые нгылеки, злые духи далёких ненцев, почтили нас своим вниманием.

— А вон там медведь! — указала Даша. — И еще один. Это ничего?

— А как же без медведя? — развёл руками Вэрса. — Медведя считали богом-предком и коми, и вогулы, и ханты, и славяне. Медведи тоже пришли. Мы все обеспокоены положением дел на вверенной нам территории.

— Иш ты, как политик в телевизоре говорит, — шепнула Даща Пере.

— Штампы всесильны, даже до пармы докатились, — согласился Пера. — Сейчас он скажет: «В этот знаменательный день…» Или «Мы должны объединить наши усилия в борьбе с общим врагом».