Яковлева выбежала к лифту. Вульф, Краузе, я и Киса, которую разбудил звонок в дверь, выползли следом.

– Кое у кого совсем с головой беда, – шипела няня, – видела же, что люди за полночь приехали, устали. И ломится в чужую дверь с раннего утра! Ей хочется насладиться нашей радостью! Да она энергетический вампир!

– Я уже говорила, что вокруг каждой двери квартир нашего самого прекрасного подъезда изобразят четвероногого любимца хозяев, – голосом рэпера декламировала Зоя.

– Вот тут ей надо сделать паузу, сложить из пальцев «козу» и воскликнуть: «Йо», – шепнул мне на ухо муж.

– Учитывая нашу дружбу, – декламировала далее Яковлева, – я решила начать с вас, чтобы вы в обморок от восторга упали, глядя на дизайн и его исполнение.

Роза Леопольдовна развернулась и шмыгнула в квартиру. Киса села на пол.

– Встань, деточка, а то простудишься, – заботливо велела Яковлева.

– Лучше посижу, – возразила малышка, – вдруг тоже от восторга шлепнусь, ушибусь.

– Зажмуряйтесь! – велела Зоя.

– Зачем? – осведомилась я.

– Ну, пожалуйста, – заныла Зоя, – хочу, чтобы все одновременно поразились, ахнули, меня похвалили…

Из квартиры вышла Краузе, она несла маленькую табуреточку. Такие находятся у нас в гостиной у каждого кресла, на них удобно ноги ставить. Няня встала за моей спиной.

– Зажмуряйтесь! – повторила Зоя.

– С дураком не спорят, – прошептала Краузе.

Я закрыла глаза. Послышался шорох, потом снова голос главной по подъезду.

– Отжмуряйтесь! Любуйтесь! Падайте от восторга. Хвалите меня красиво и долго!

Глаза открылись, я увидела «дизайн и его исполнение». На стене был портрет мопсих. Фира сидела слева от створки. Ее изобразили анфас, лицом, простите, мордочкой к тому, кто подходит к звонку. Надо отдать должное художнику, собака получилась как живая. А вот Муся, у которой шерсть имеет бежевый оттенок, оказалась представлена в ином положении. Она лежала около Фиры. Телом мопсихи являлась дверь в нашу квартиру, сверху над ней виднелась кромка нарисованной шерсти, торчал задорно дважды свернутый «бубликом» хвост. А по бокам виднелись задние лапки. Две передние лапки и голова, повернутая к лифту, находились по другую сторону двери.

Вы все поняли? Наша дверь из дерева бежевого цвета удачно превратилась в тело мопсихи. А над ней хвост! По бокам внизу задние лапы. Вы же все поняли? Нет? Что у псинки под хвостом? А? Как бы поприличнее вам это место назвать? Попа!

Зоя подскочила к двери и открыла ее.

– Видите, как суперски? Все как Лампа хотела!

Макс повернулся ко мне, в глазах его плескался смех.

– Солнышко, ты изъявила желание входить в квартиру через… э… э…

Вульф умолк.

– Собачью задницу, – договорила за него Краузе.

Я медленно опустилась на табуретку, которую Роза Леопольдовна предусмотрительно поставила за моей спиной.

– Нет. О части тела, которую назвала няня, речи не шло. Я просила, чтобы створка не располагалась на месте пасти. А то получилось бы, что мопсиха нас проглатывает.

– Уж лучше в квартиру попадать через рот, чем через задний проход! – процедила Роза Леопольдовна.

Киса запрыгала.

– А когда мы выходим, получается, что Муся какает!