Я ощупал штаны. Слава богам – сухие. Уже не плохо. А то, что у меня оба волоса на груди поседели, это ничего, за броней их не видно.

Взлетевшие вверх конфетти миллионом разноцветных кусочков бумаги с тихим шипением начали падать вниз, создавая странное впечатление, что стены вокруг нас начали шевелиться. Шипение усилилось, на стенах появились перекатывающиеся цветные пятна.

– Полундра! Враг на двенадцать часов!

Я посмотрел на руку. Черт, часов нет. Но я и так знаю, что сейчас уже далеко не двенадцать, вечер на дворе, часов шесть, семь, не меньше. О чем этот сумасшедший маг вообще вопит?

– Да змея, же! Прямо перед вами, вы, что не видите?

Я посмотрел, куда указывает маг и сквозь мельтешение конфетти увидел это. Какая, на хрен, змея! Это агрегат для прокладки туннелей под метрополитен. Голова в метр диаметром, непонятной длинны тело, скользящее по скальным уступам, черный раздвоенный язык, выстреливая чуть ли не на два метра вперед, ощупывает дорогу перед исполинской тушей. Змей дополз до арки выхода и стек вниз, полностью ее перекрывая.

Удав Каа. Босс. Уровень 220. 1.100.000/1.100.000.

Босс! Босс, блин! Как я мог забыть, что с боссами в этой игре нам встречаться противопоказано? Если в него заселится Малыш... то, что он сможет сделать? Съесть нас? Но нас так и так съедят: съесть, затем выплюнуть, а потом снова съесть? Возможно...

Тем временем, удав не стал ждать, пока я додумаю свои думы, зашипел еще сильней, а затем заговорил: нет, это был не гнусный голос Малыша, это был шипящий, обволакивающий, заставляющий подчиняться, гипнотический голос.

– Бандерлоги-и-и, хорошо-о ли, вам, видно-о-о?

Естественно, мы не стали отвечать на эту унизительную речь, лишь утвердительно махнули головами.

Каа начал стремительно двигаться, сплетая из своего тела различные фигуры.

– С-с-сидите с-с-смирно и с-с-смотрите-е-е...

Стремительные движения змея просто завораживали, и через минуту мир вокруг перестал существовать, осталось только мелькание разноцветных узоров на гибком подвижном теле.

– Подойдите-е-е на один-н ш-ш-шаг...

Естественно, никто не стал спорить с тупой гадиной, это выше нашего достоинства. Все просто шагнули вперед и все.

– Бли-иж-же-е-е...

Мы шагнули еще.

– Бли-иж-же-е-е...

Перед глазами осталась лишь огромная зубастая пасть...

– Кхе, кхе... кхм... раз, раз. Как слышно? Прием!

Противный голос Малыша разрушил иллюзию, наваждение спало.

Змей странно задергался, тело начало переходить под управление маньяка.

– Секундочку, не уходите, я сейчас...

Тело гигантского змея забилось в судорогах и я, наконец очнулся.

– В атаку! Ура-а-а!

Не больно подходящий вопль но, видимо, сработал на генном уровне, все, не раздумывая бросились в атаку.

– Ох, ты-ж, – только и успел удивиться маньяк, как его захлестнула волна наших бойцов. Точнее захлестнула туша Горыныча, а мы агрессивными лилипутами закружили вокруг него. Я подскочил к голове и полоснул его мечем по глазу. Удар тупым носом в грудь и я под аккомпанемент хруста ломающихся ребер отправился в увлекательный полет вглубь ущелья. Приземлившись в уютные объятия гравия, я попытался вздохнуть, но не тут то было. Дыхалка дышать отказалась. На периферии замутненного зрения появилась полоса трехминутного обратного отсчета. Через три минуты загнусь от нехватки воздуха. Судорожно зашарив по поясу, я нащупал пару флаконов с эликсирами жизни и боль в груди поутихла. Сломанные ребра заскрипели, вставая на место, в легкие хлынул поток живительного воздуха. Я поднялся на четвереньки и уставился на поле боя.