Я помотал головой, пытаясь вытрясти из ушей грохот грома.

– Ты, моего учителя, только что убил, – заявил я довольно улыбающемуся Пофигу, – с тебя тысяча двести золотых.

Глупая ухмылка слегка завяла, но, все равно, он явно был доволен собой. Арена под нами сейчас напоминала мне кастрюлю с варящейся в ней ухой. Вода слегка бурлила, а на ее поверхности, всплыв пузом вверх плавали неведомые создания, напоминающие классических русалок. Или русалов? Только у этих чешуя покрывала все тело и даже лицо.

Прозвучал гонг. Вода с хлюпаньем стала уходить в невидимые стоки, унося с собой плавающие на ее поверхности трупы. Мы устало слезли вниз и выползли с размытой водой насыпи на обычную землю. Там тоже была грязища, но по крайней мере ноги не проваливались по колено в непролазную жижу. Долбанул гонг, отмечая начало новой волны. В этот раз открылись только одни дальние ворота.

– Чувак, что это?

– Вот это?

– Что, это такое?

– Я не знаю.

– Что, это такое!?

– Что это?

– Вот это.

– Вот это, вот оно!

– Я не знаю.

– Вот это, э-э-э-а-а...а-а!

Глава 4

— Так, спокойно, все будет хорошо! Это же соревнование на скорость прохождения, а не для того, чтобы всех соревнующихся убить, так что его наверняка можно завалить.

— Её. Это мантикора.

— Откуда ты знаешь, как ее зовут, вы что, знакомы?

— Пахан, хорош тупить, тело льва, хвост скорпиона, крылья летучей мыши, это обычная мантикора. Мифическое существо.

— Ты уж определись, обычное или мифическое?

— Обычное мифическое, сто третьего уровня.

— Сто третий это много, с одного пинка и не завалишь.

— И с двух тоже, правее бери.

Ведя эту светскую беседу, мы не забывали отступать в нужную сторону, заманивая зверюгу к притаившемуся за многострадальным трупом ящера, ополовиненному Гоше. Нижней части тела у того не осталось, а на руках быстро не побегаешь, поэтому надо привести мантикору точно к цели. Вот только Мантикора не захотела играть по нашим правилам. По-кошачьи брезгливо подергав грязными лапами, она расправила свои кожистые крылья, тяжело поднялась в воздух и медленно полетела к нам. Притаившиеся под потолком дятлы только этого и ждали, двумя стремительными отрядами налетая на монстра и долбя ее крылья своими бронебойными клювами. Та взрыкнула и начала бестолково размахивать своим скорпионьим хвостом. Тот то и дело ударял о сеть, натянутую над ареной, но по дятлам не попал ни разу. Все же такой махине здесь было маловато места для маневра: она еще раз мявкнула и плюхнулась вниз, разбрызгивая фонтаны грязи и с шелестом складывая теперь уже дырявые крылья. Отлично, почти в яблочко. Теперь надо ее застопорить. Файербол ударил в морду зверюги, отвлекая ее внимание. Гибкие корни вырвались из грязи, обвивая передние лапы. Но одним могучим рывком она разорвала упругие лозы, но другие ветви уже обвивали задние лапы и даже прижали скорпионий хвост к земле. С ними мантикора разобралась так же легко, как и с предыдущими. Но передние опять были прижаты к земле, а лозы даже обвили жесткие усы, притягивая голову мантикоры к лапам. Я мог бы так развлекаться долго, посох был заряжен почти полностью, но тут чумазый Гоша, наконец-то, до неё дополз. Принимая на лобастую голову очередной файербол, мантикора не заметила приближающегося безногого инвалида, но через секунду, когда тот заполз ей под брюхо и обхватил ее тело своими извивающимися змееголовыми щупальцами, явно что-то почувствовала. Завывая, она повалилась набок, задергав задними лапами, стараясь сорвать с себя, обвившего ее словно осьминог щупальцами, кровавого голема.