— Следов крупных техногенных катастроф не замечено, — продолжал Кунец. — Здания целые. На дорогах брошенные машины. Но движения никакого. Ни людей, ни животных.

— А трупы? — проявил я профессиональный интерес.

— Ни трупов! — подтвердил генерал.

— Не верю, что не пытались провести наземную разведку.

— Правильно, что не верите. Это закрытая информация, но в общих чертах могу сообщить, что такие попытки были, — генерал пробуравил взглядом.

Я почувствовал себя неуютно, словно был виноват в постигшей группы неудаче.

— Никто не вернулся! — подтвердил Кунец.

— Что показала судмедэкспертиза? Причина смерти?

— Никакой экспертизы не было. Есть приказ Верховного, все, что остается на зараженной территории, остаётся там навсегда.

— Если б я не знал, что Верховный гений, то усомнился бы в полезности такого запрета.

И тут генерала прорвало. Он треснул кулаком по столу. Секретарша сказала, что была уверена, что меня избивают стулом. Побагровел. Я почувствовал себя в строю, перед которыми выступает целый генерал.

Он начал с того, что человечество не имеет права рисковать и выпускать джина из бутылки с той стороны Залива. Что имеются несознательные элементы с этой стороны, не прочь помародерствовать на мертвом острове. На многочисленных фелюгах, лоханках и баркасах они беспрестанно совершают свои набеги.

Многие так и остаются на том берегу. Остальных морской патруль имеет приказ в плен не брать и контакта не допускать. На долгих 80 лет Англию удалось превратить в запертый на амбарный замок сейф.

— И что изменилось? И почему вы это мне говорите? — спросил я, когда мне удалось вклиниться в пламенную речь.

Генерал положил ручку с «секретиком» на ровном расстоянии между нами.

— Кеско сэ? — поинтересовался я.

— Презент. 3 дня назад мы получили радиосигнал с той стороны Залива и записали его.

По большому счету, это было знаковое событие, и я его должным образом оценил. 80 лет мы спали спокойно аки младенцы, убаюканные тем, что в Англии все умерли. С получением этого сигнала все должно было кардинальным образом измениться.

Я представил охринительных масштабов аврал в генштабе. Приведение миллиона солдат в полную боевую готовность. Доклад лично президенту. Приказ лично от президента. Членов совета безопасности ночью привозят на площадь Куйбышева — со всех еще сохранившихся курортов, снимая с баб и мужиков, отрывая от капельниц, забирая с прямой трансляции телепередач, я уже не говорю о сорванных деловых контрактах и прерванных банковских транзакциях.

— И что они хотят? — осторожно спросил я.

— Кто они? — жадно уцепился генерал.

У меня был умный преподаватель на юрфаке, Жорес Самуилович Равва, тогда еще не существовало запрета на преподавательскую деятельность людям еврейской национальности, утверждавший, что может по вопросу, заданному студентом на консультации перед экзаменом, безошибочно определить степень его подготовленности.

Меня удивило, что Кунец старается выудить у меня нужную информацию. Я год безвылазно просидел дома. Даже в Париж не ездил. Все это в мягкой завуалированной форме и было высказано.