- Первый бой чай? - словно угадал мои мысли Егор.

Мы уже заходили в палатку, казаки, не спрашивая разрешения зашли со мной.

- Ничего, у всех бывает в первый раз, - это уже Степан, - я тоже когда по первой на осман ходил... это, короче коленки так тряслись, что с лошади падал, - выразился он. - Выпейте чарку, заснете хорошо, а бой будет, вся тряска сама то и выйдет. Так то.

Я решил последовать совету своих опытных телохранителей и сушил чашку залпом. Это было совсем не вино, но видимо в силу моего состояния я проглотил самогон и не поморщился. Тепло прошлось по всему телу, голова зашумела и я и вправду успокоился.

- Спасибо други, я на боковую.

Утром я проснулся нормально. Но чем ближе становился бой, тем явственнее я ощущал вчерашнюю дрожь. Правда во вчерашние чувства вплетались все новые и новые ощущения. Такие как нетерпение, когда же начнется бой, и желание самому в него вступить. Это было чем то новеньким. Оно только усилилось, когда бойцы Исленьева обрушились на конницу ляхов. Затем я услышал польскую артиллерию. Вообще, все звуки боя были прекрасно слышны, и они переполняли волнением мою душу. Когда же нам пришел приказ выдвигаться на позицию волнение достигло своего пика. Подзорная труба тряслась у меня в руках и мне не сразу удалось унять ее. Но увидев, то как польская артиллерия косит наших солдат, пытавшихся перейти брод, волнение стало уходить, на его место встало возбуждение, желание действовать.

Поляки не успели перенести достаточное количество орудий на свой левый фланг, и я решил их накрыть своей артиллерией.

Аракчеев побежал раздавать команды. Расчеты орудий засуетились и уже через три минуты грянул первый выстрел, затем, после поправки, выстрели ло второе орудие. Так пошло по кругу. Это помогало экономить порох. Пристрелка шла по по очереди, и следующее орудие, которое было уже заряжено, наводилось и корректировалось по результату предыдущего. Так же это давало выигрыш во времени. Уже на третьем орудии были поражены нужные сектора. Орудия были разделены поровну на четыре сектора, в которых находились орудия противника. Когда наводка была закончена, выстрелы пошли один за одним. Эта канонада могла бы сделать меня глухим.

- Ваше Высочество, одно орудие кажись завалили, - это капитан Резвый, который отвечал за артиллерию у Суворова. - О, и второе тоже, - услышав радостный крик расчета, добавил капитан.

- Давай тогда на левый фланг, нужно накрыть их артиллерию здесь, и отогнать их от моста.

Тут замолчавшая половина пушек, стала перестраиваться, и уже через пять минут открыла стрельбу по новым целям. Я нашел Аракчеева:

- Как пушки их завалите, еще пол часа их пообстреливай десятью стволами, только смотри, наших не задень, как увидишь, что все, идет наша пехота, то потом всеми долби их правый фланг.

Похоже князь Шаховский со своими гренадерами, получив от нас такой подарок, в виде уничтоженных орудий поляков, и сумятицы по причине обстрела, поднажал и пошел вперед с удвоенной энергией. Конечно сказалось и то, что мы сорока двумя стволами хорошенько проредили пехотное каре поляков.