Люди оплакивают не чью-то смерть, а утраченную возможность любить. Умирает твоя мать. Если ты действительно ее любил – тотально, – тогда смерть прекрасна, ничего плохого в ней нет. Ты прощаешься с ней, и никакой раны в тебе не остается. Возможно, тебе немного грустно – это естественно, ведь она так долго жила в твоем сердце, а теперь ее там не будет, – но это преходящее состояние. В тебе нет раны, ты не плачешь без перерыва, не цепляешься за прошлое. Ты сделал все, что мог, ты любил ее, уважал, а теперь это закончилось. Ты понимаешь, что жизнь бессильна перед смертью. Когда-нибудь ты тоже умрешь. Смерть естественна, и ты это принимаешь.
Если ты не можешь принять смерть, это просто означает, что в твоей жизни было противоречие. Ты любил, но в то же время сдерживал себя. И теперь это сдерживание порождает проблему.
Если ты поел с наслаждением, то напрочь забываешь о еде. Как только ты закончил есть, с едой покончено. Ты больше о ней не думаешь. Но если ты ел и не отдавался этому тотально, если ты думал о тысяче и одной вещи и вообще не был за обеденным столом (то есть, присутствовал только физически, но мыслями ты был где-то далеко) – тогда ты будешь думать о еде. Тогда еда станет навязчивой идеей.
Именно так секс стал навязчивой идеей на Западе. Занимаясь любовью, ты мысленно находишься где-то в другом месте. Это не тотальное действие, не «оргазмическое», ты в нем не исчезаешь – и тогда появляется жадность. Ты пытаешься удовлетворить эту жадность, это неосуществленное желание тысячей разных способов: порнографией, эротическими фильмами, фантазиями, своим собственным кино. Ты постоянно фантазируешь о других женщинах. Когда рядом есть настоящая женщина, готовая тебя любить, тебя нет. А когда нет женщины, она появляется в твоих фантазиях.
Все это очень грустно. Ты не присутствуешь, когда ешь, и потом начинаешь думать о еде, фантазировать о ней. Это происходит потому, что ты не тотален в своем действии, ты всегда разделен. Занимаясь любовью, ты думаешь о брахмачарье, целибате. А потом, соблюдая целибат, думаешь, как бы заняться любовью. Ты никогда не попадаешь в такт, никогда не достигаешь гармонии.
И люди продолжают притворяться, что все в порядке, только бы не думать об этой проблеме.
Я слышал историю о супругах, которые считались самой идеальной парой во всей Польше. Они прожили в браке 60 лет и ни разу не поссорились. Жена никогда не пилила мужа, а муж никогда не грубил жене. Они жили душа в душу – по крайней мере, так казалось со стороны.
Когда они отмечали шестидесятую годовщину свадьбы, к ним пришел журналист, чтобы взять интервью.
– Сколько лет вашей жене? – спросил журналист.
– Восемьдесят семь, – ответил муж. – И дай ей Бог прожить до ста лет.
– А сколько лет вам? – спросил журналист.
– Мне тоже восемьдесят семь, – ответил муж. – И дай мне Бог прожить до ста одного года.
– Но почему вы хотите прожить на год дольше, чем ваша жена? – спросил журналист.
– Сказать по правде, – ответил старик, – я бы хотел хоть один год пожить спокойно.
Внешность весьма обманчива. Внешность может придать тебе респектабельности, но не даст удовлетворения. И рано или поздно, так или иначе, правда окажется на поверхности.